— Хочу увидеть небо... — с выражением сказала пившая воду у мойки женщина, будто декламировала стихи.

— Что ни говори, но владеть государством — высшее счастье. Прошу прощения. — Адъютант поставил третью галочку над одной из линий, проведенных в блокноте. — Принятию пищи предшествует клятва «отряда повстанцев»: «Выметем весь мусор, громоздящийся на нашем пути...» Сегодня утром — в это время года сейчас уже светает, так что утро уже наступило — я бы хотел почтить молчанием господина Тупого Кабана. Чтить память павших товарищей — один из способов добиться доверия подчиненных. Если вы, Капитан, захотите произнести речь...

— Не издевайтесь.

— Прошу прощения, я не хотел вас обидеть. Пять часов сорок пять минут — окончание завтрака. Пятнадцать минут отдых. С шести часов — время суда. Суд разделяется на два этапа. Первый — взаимный суд. Он производится на основании анонимных доносов друг на друга. Это весьма эффективное средство поддержания дисциплины. Я знаю все, что вы хотите сказать по этому поводу. Но взаимное недоверие в определенной степени необходимо — как камфара, стимулирующая жизнедеятельность организма. Разумеется, предавать гласности все доносы необходимости нет. Мы с командиром можем рвать их, но можем и сами создавать...

— Почему вы не говорите «фабриковать»? — атаковал адъютанта с лестницы зазывала, точно пустил в него стрелу.

— Хотите так называть — ваша воля.

— Мрачная компания, ох, мрачная... — простонал Сэнгоку.

— Глупости... — протянул адъютант, не разжимая губ, и высоко вскинул подбородок. Наверное, у него вставные зубы. — Не нужно красивых слов. Этот метод широко применяется и в фирмах, и в учебных заведениях. Он называется методом самоконтроля. Итак, перейдем ко второму этапу суда. Это колоссальное мероприятие, занимающее целый день... Хотя нет, если к этому времени школьницы попадут в наши сети, предполагаемый распорядок дня придется несколько изменить. Рядовые члены отряда, верно, уже рисуют себе радужные картины. Что будут тянуть жребий, и все такое. Использование самок и проведение беседы с членами отряда — это следует заранее продумать самым тщательным образом. Кто не особенно расположен, может в этом и не участвовать, а я — так с удовольствием. Не исключено, что и Капитану удастся найти ключ к решению своей проблемы. Нам будут в определенном порядке представлены рядовые члены отряда, а мы проведем личную проверку каждого.

— Как вы можете молча выслушивать все это?! — Сэнгоку тяжело дышал, и его голос прозвучал очень громко. — Я этого не вынесу!

— Ну и не выносите, мне-то что! — небрежно бросил адъютант и продолжал: — Оставим в стороне самок. Для второго этапа суда необходима вот эта штука.

Он положил руку на изрядно потрепанную телефонную книгу и эффектно умолк. Эффекта он действительно достиг. Когда окружающие сообразили, что он имеет в виду, все помрачнели.

— Мальчишка-то все еще плачет, — прошептала женщина через плечо.

Подросток, не шевелясь, сидел на бочке, закрыв лицо ладонями. Может быть, он и в самом деле плакал, а может, просто уснул.

— Кажется, будто нога начала гнить.

— Потерпите еще немного...

— С помощью «узи», я думаю, дыру в трубе не пробить. Будет много крови, а сама нога все равно останется торчать в унитазе.

— Итак, приступаем к отбору. — Адъютант взял телефонную книгу и стал перелистывать. Разноцветные страницы пестрели множеством значков:

— Будем выносить решение, имеет ли тот или иной человек право на выживание или нет. Нам предстоит в алфавитном порядке оценивать в среднем по тридцать человек в день. В случае, если абсолютное большинство дает отрицательную оценку, человек вычеркивается. Результат — смертный приговор. Если же мнения разойдутся — отсрочка. Отсрочка тоже может носить разный характер. При повторном разбирательстве она может быть пересмотрена и заменена смертным приговором.

— А по какому принципу проводится разбирательство? Собрать материалы на каждого, наверное, непросто. — Зазывала, как это было уже много раз, задал вопрос вместо меня, на сей раз не касаясь эволюционной теории, согласно которой, по его мнению, идеальными членами экипажа стали бы отбросы общества.

— Но я представляю, какое удовольствие — вершить такой суд. — Продавец насекомых кивнул адъютанту, показывая своему подчиненному, что прекрасно его понимает. — Право казнить или миловать, отнимать или даровать. Великое дело, налагающее огромную ответственность перед будущим.

— Конечно, мы используем самые различные документы в качестве справочных материалов. Компьютер муниципалитета снабжает нас сведениями о составе семьи, профессии, доходах и т. д., получаем мы информацию и от сыскных агентов. Однако нынешняя обстановка требует немедленных решений — в день необходимо решать судьбу по меньшей мере тридцати человек. На каждого — не более пяти минут. Поэтому для ускорения вынесения решений могут быть использованы слухи и мнения, распространяемые окружающими, внешнее впечатление от жилища и тому подобное. В случае, если нет никакой информации, кроме самого факта включения в телефонную книгу, следует принимать решение интуитивно, исходя из имени человека, названия торгового предприятия или фирмы и даже номера телефона.

— Не может ли случиться, что невиновному будет вынесен смертный приговор? — Продавец насекомых устроился поудобнее.

— Каждый невиновен, пока не оказался под судом.

— Это верно. Но, может быть, тогда лучше бросать кости?

— Кости не подходят. Процент смертных приговоров окажется чересчур низким.

— Неужели же смертных приговоров должно быть так много?.. Хотя, ничего не поделаешь, ведь на борт можно взять лишь ограниченное количество людей.

— Он просто чокнутый, — раздался голос женщины рядом с моим ухом.