Его губы коснулись камня, который он держал в руках, и из кувшина вышел звук, настолько чистый и могущественный, что я слышал не ноты, но настоящие слова души камня.

– Иди……… ко………… мнееееееееееееееееееее! Иди………. ко………… мнееееееееееееееееееее!

Меня и Лунного Мальчика потащило к краю обрыва. Я не видел никакой энергетической дороги. Зато в двух сотнях чи под собой я видел камни, торчащие вверх как зубы акулы, и ужас затряс меня как тряпочную куклу. Но выбора не было, оставалось либо подчиниться либо умереть, и мои ноги шагнули в никуда.

Лунный Мальчик опасно качался на краю. Его горло вибрировало с совершенно невероятной скорость, пот заливал лицо, и тут случилось нечто сверхъестественное. Он не только бросил на принца звук камня, но смешал его с другим звуком. Ветер, свет солнца, дождь, снег, уютный маленький домик – та сама песня, которую Утренняя Печаль пела для старой Тай-тай, а сейчас она пела ее мне. Утренняя Печаль звала меня, и я не мог понять, как это я не увидел дорогу. Вот же она, в шести чи от моих сандалий, я повернул и уверенно пошел по дороге, бегущей прямо по воздуху, и раскинул руки, чтобы обнять Утреннюю Печаль. Я смутно осознавал, что где-то впереди белое, перекошенное ужасом лицо принца, послышался слабый знакомый треск из рукава Мастера Ли, сверкнул нож.

Звук песни Утренней Печали изменился. Сейчас она оказалась сзади, позвала меня обратно, я повернулся, как лунатик, и пошел обратно, а под моими ногами переливался гладкий как ковер энергетический мост. Мастер Ли довольно хихикал, сидя у меня на спине, и громко засмеялся, когда мои сандалии оказались на зеленой траве. Лунный Мальчик лежал у края обрыва, тяжело дыша и растирая горло, и Мастер Ли спрыгнул на землю.

Песня исчезла. Я вернулся в настоящий мир, повернулся и посмотрел на Принца Лиу Пао, который все еще стоял на воздухе посреди расселины. Камень исчез из его рук, а вместе с ним теплота и очарование, остался робкий эгоистичный человек, выглядевший как перепуганная маленькая обезьяна.

– Ну, Принц, не надо бояться. Неужели вы думали, что я перережу ваше глупое горло? – Мастер Ли снял камень со шнурка, который он срезал с шеи принца. – Почему люди считают меня жестоким убийцей? – жалобно спросил он. – Я совершенно не жесток.

На траве все еще лежал и тлел факел, который Лунный Мальчик принес из могилы. Мастер Ли указал на него. – Бык, ты можешь закинуть его в окно студии?

Последние несколько минут мне пришлось сдерживать множество эмоций, и я обрадовался, что некоторые из них я могу выплеснуть наружу. Факел перелетел через расселину, перевернулся в воздухе и нырнул прямо в окно. Я решил, что он погас, но ошибся. Масло и терпентин легко загораются, и за окном полыхнуло пламя.

– Не беспокойтесь, Принц, – успокаивающе сказал Мастер Ли. – Достичь совершенства – означает совершить творческое самоубийство, и любой настоящий художник знает, что шедевр – это случайность, которая должна сгореть в огне. Кроме того, вы писали ваши великолепные картины не для продажи, а для обучения, и считайте, что вы получили хороший урок.

Он вытащил фляжку и помог себе хорошим глотком. – Не могу сказать, что одобряю вашу цель. Одним из предыдущих владельцев камня был Чжуан-цзы. У него был ученик, который семь лет изучал универсальную энергию, и вот как-то раз он продемонстрировал свою мудрость, пройдя над рекой на другой берег и вернувшись обратно. В ответ Чжуан-цзы горько заплакал. «Мой бедный, бедный мальчик. Ты потратил семь лет, чтобы научиться делать это, и все это время старый Менг работал перевозчиком в четырех ли отсюда, а его цена – две медных монеты.»

Мастер Ли убрал фляжку.

– Я уже не говорю о том, что левитация может повредить здоровью, если, случайно, вы лишитесь поддержки камня, – добавил он.

Студия пылала. Принц Лиу Пао заплакал, потом повернулся и побежал обратно к своим картинам, широко раскинув руки. Внезапно он испуганно закричал и остановился. Я увидел, что его ноги медленно расходятся, как если бы дорога разделилась пополам и он не знал, куда идти. Его белое напряженное лицо повернулось ко мне.

– Бык! Куда? Какой из них настоящий?

– Принц! Я не вижу ничего, – крикнул я в ответ. – Ничего, кроме пустого воздуха.

Его ноги разошлись еще шире, он мог упасть в любое мгновение. Принц крикнул и прыгнул влево. Ноги попали на твердую энергетическую дорогу, и он побежал. Он успел сделать два шага, но не третий, и иногда во сне я вижу, как развевающая пыльная шевелюра, похожая на перо, крутится и крутится, а Принц Лиу Пао летит вниз в расселину, и слышу, как насмешливое эхо отражается от стен утеса, потом звук глухого удара тела о камни далеко внизу.

Мастер Ли подошел к краю и взглянул вниз. – Жаль, – сказал он. – У него действительно был талант. Он вполне мог бы рисовать приглашения на обед.

Двадцать шестая глава

Дно расселины никак не выходило из моей головы, я уселся на землю, зажал голову между коленей и сидел, пока мой желудок не успокоился. Лунный Мальчик сидел рядом с Утренней Печалью и держал ее безвольную руку в своей. Мастер Ли подошел к нам, недовольно и зло качая головой, но думал он не о принце.