Классовая борьба. Маркс проложил между рабочими и капиталистами острейшую антитезу. Всякий человек рано или поздно оказывается либо среди первых, либо среди вторых, а третьего не дано. Рабочие, ничем не обладая, используются капиталистами, которые владеют всем. По мере развития капитализма, его природа разоблачается яснее, а борьба рабочих с буржуа становится очевидней. Два класса движимы непримиримыми интересами и неизбежно вовлекутся в классовую борьбу, которая подорвёт устои капиталистического общества. Объединиться против поработителей трудящиеся в конце концов догадаются: сперва на местах, потом всем народом, а затем в интернациональном масштабе. Международная солидарность принесёт им победу и возможность провозгласить обобществление земли и капитала, упразднить классовую эксплуатацию, сделать тиранию собственников невозможной, отменить классовые различия и утвердить свободу для всех.

Все эти идеи уже звучали в дивном Манифесте коммунистической партии. Его краткость подобна краткости чудовищно напряжённой пружины, в коей сосредоточены титанические усилия всей планеты, готовые разрядиться в эпическую битву и неизбежный триумф. Без Манифеста немыслимо развитие социализма; он, словно семя, содержит в сжатом виде более пространные выкладки, педантично разровненные на страницах «Капитала». Вопль слов его должен дойти до всякого, кто хочет разгадать власть марксизма над умами трудящихся.

«Призрак бродит по Европе, — начинает Маркс, — призрак коммунизма. Все силы старой Европы объединились для священной травли этого призрака: папа и царь, Меттерних и Гизо, французские радикалы и немецкие полицейские.

Где та оппозиционная партия, которую её противники, стоящие у власти, не ославили бы коммунистической? Где та оппозиционная партия, которая в свою очередь не бросала бы клеймящего обвинения в коммунизме как более передовым представителям оппозиции, так и своим реакционным противникам?»

И классовая борьба не дань моды:

«История всех до сих пор существовавших обществ была историей борьбы классов», которая кончалась «всегда… революционным переустройством всего общественного здания или общей гибелью борющихся классов…

Наша эпоха, эпоха буржуазии, отличается, однако, тем, что она упростила классовые противоречия: общество всё более и более раскалывается на два большие враждебные лагеря, на два большие, стоящие друг против друга, класса — буржуазию и пролетариат».

Далее история падения феодализма, переходящая в признание революционности буржуазии:

«Буржуазия сыграла в истории чрезвычайно революционную роль… эксплуатацию, прикрытую религиозными и политическими иллюзиями, она заменила эксплуатацией открытой, бесстыдной, прямой, чёрствой… Потребность в постоянно увеличивающемся сбыте продуктов гонит буржуазию по всему земному шару… Буржуазия менее чем за сто лет своего классового господства создала более многочисленные и более грандиозные производительные силы, чем все предшествовавшие поколения, вместе взятые». Феодальные отношения «превратились в его оковы. Их необходимо было разбить, и они были разбиты… Подобное же движение совершается на наших глазах… Оружие, которым буржуазия ниспровергла феодализм, направляется теперь против самой буржуазии. Но буржуазия не только выковала оружие, несущее ей смерть; она породила и людей, которые направят против неё это оружие, — современных рабочих, пролетариев».

Далее размалёвываются лишения трудящихся.

«Издержки на рабочего сводятся… почти исключительно к жизненным средствам, необходимым для его содержания и продолжения его рода. Но цена всякого товара, а следовательно и труда, равна издержкам его производства. Поэтому в той же самой мере, в какой растёт непривлекательность труда, уменьшается заработная плата. Больше того: в той же мере, в какой возрастает применение машин и разделение труда, возрастает и количество труда…

Современная промышленность превратила маленькую мастерскую патриархального мастера в крупную фабрику промышленного капиталиста. Массы рабочих, скученные на фабрике, организуются по-солдатски. Как рядовые промышленной армии, они ставятся под надзор целой иерархии унтер-офицеров и офицеров. Они — рабы не только класса буржуазии, буржуазного государства, ежедневно и ежечасно порабощает их машина, надсмотрщик и прежде всего сам отдельный буржуа-фабрикант. Эта деспотия тем мелочнее, ненавистнее, она тем больше ожесточает, чем откровеннее её целью провозглашается нажива».

Далее Манифест уточняет динамику классовой борьбы.

«Пролетариат проходит различные ступени развития. Его борьба против буржуазии начинается вместе с его существованием. Сначала борьбу ведут отдельные рабочие, потом рабочие одной фабрики, затем рабочие одной отрасли труда в одной местности против отдельного буржуа, который их непосредственно эксплуатирует. Рабочие направляют свои удары не только против буржуазных производственных отношений, но и против самих орудий производства…

На этой ступени рабочие образуют рассеянную по всей стране и раздробленную конкуренцией массу. Сплочение рабочих масс пока является ещё не следствием их собственного объединения, а лишь следствием объединения буржуазии, которая для достижения своих собственных политических целей должна, и пока ещё может, приводить в движение весь пролетариат…

Столкновения между отдельным рабочим и отдельным буржуа всё более принимают характер столкновений между двумя классами. Рабочие начинают с того, что образуют коалиции (профессиональные союзы) против буржуа; они выступают сообща для защиты своей заработной платы. Они основывают даже постоянные ассоциации для того, чтобы обеспечить себя средствами на случай возможных столкновений. Местами борьба переходит в открытые восстания.