– И как она на них ходит? – усмехнулась Алиса, наблюдая за Юлькой из окна автомобиля. – Еще и вприпрыжку.

– Привет, – прокричала та и помахала Алисе рукой. – Давно ждешь?

– Нет, пять минут назад подъехала. Мне выходить из машины или на ней поедем? – спросила она.

– На ней, – ответила Юля и, открыв дверцу, залезла внутрь. – Здесь недалеко, но зачем же такие ножки лишний раз утруждать? – засмеялась она и, задрав одну ногу, положила ее на панель. – Как тебе обувка?

– Умереть, не встать, – закатила глаза Алиса. – Как ты на них передвигаешься?

– Легко, – усмехнулась Юля. – А у тебя что на ногах? – спросила она.

– Обычные туфельки на невысокой шпильке.

– Я смотрю, и макияж у тебя тоже обычный, – нахмурилась Юля. – Я же просила: сделай поярче, чтобы было вызывающе, хотя бы немного. Хорошо хоть юбку надела нормальную, и кофточка вроде ничего, – заметила она. – Между прочим, такие губы сейчас не носят.

– А какие носят?

– Посмотри на мои, – Юля выпятила губы трубочкой. – Вот такие и носят.

– Мне такая помада не идет, – нахмурилась Алиса. – Я на проститутку становлюсь похожа.

– О, это как раз то, что нужно, – оживилась Юлька. – Мы с тобой сегодня и должны быть похожи на проституток. Ну, не совсем, конечно, а как бы и да, и нет.

– Бывает либо да, либо нет, – возразила Алиса. – Постой, постой, что ты сказала? – опомнилась она. – На кого мы должны быть похожи?

– На девиц легкого поведения.

– Зачем?

– Мы с тобой идем в ночной клуб, откуда твой Марков притащил труп, – брякнула Юлька.

– Кого притащил?! – вытаращилась Алиса.

– Ну, тогда она еще не была, конечно, трупом, – поправилась Юлька. – Я о девице говорю, с которой Марков в клубе познакомился.

– Я уже поняла, – кивнула Алиса головой. – Объясни, зачем мы в этот клуб попремся?

– Как это зачем? Алиса, ты что, совсем ничего не понимаешь? – округлила глаза Юлька. – Выход нужно искать там, где вход, истина старая. Вот мы с тобой и проведем кое-какую разведку именно с того места, откуда все и началось. Ты, кстати, фотографию Владимира взяла с собой? – вспомнила вдруг она.

– Да, взяла, в сумочке лежит.

– Вот и хорошо, поехали, времени уже много, можем не попасть. Я узнала, там золотая молодежь тусуется, поэтому практически всегда полна коробочка. Давай, заводи тачку, – поторопила она подругу.

– Связался черт с младенцем, – проворчала та и завела машину. – Чувствую я, что попадем мы с тобой в какую-нибудь историю.

– Не ворчи, лучше за дорогой смотри, – отмахнулась Юлька. – Куда прешь, придурок? – заорала она на водителя «Жигулей», высунувшись в окно. – Не видишь разве, что здесь поворот?

– Не кричи так, – осадила ее Алиса. – Я сама виновата.

– Ну и что? Подумаешь, виновата, – дернула Юля плечиком. – Вот за что я уважаю французов, так это за то, что они – настоящие джентльмены. Знаешь, как они говорят? Если женщина виновата, попроси у нее прощения. А наши мужики? Облают, нахамят да еще и по физиономии заедут, если под горячую руку попадешься. Я, конечно, сейчас не себя имею в виду, я никогда в жизни не потерплю, чтобы на меня мужчина даже замахнулся, речь идет о наших российских женщинах вообще. Как они страдают от домашнего террора и дети с ними заодно. В Америке женщины даже посмотреть на себя косо не позволяют, чуть что, сразу иск в суд, и – Вася, не чешись, плати, как миленький, а откажешься – пожалуйте в тюрьму. Вот это, я понимаю, защита прав!

– Что это с тобой? – усмехнулась Алиса. – Твои права кто-то нарушает?

– Я сказала, что речь совсем не обо мне, а о русских женщинах вообще.

– Вот я и говорю: с чего это вдруг?

– Не знаю, просто нервничаю, наверное, – пожала Юля плечами. – А когда я волнуюсь, меня нервный треп разбирает. Все равно о чем, лишь бы говорить, не молчать.

– Я думала, что нервничать ты совсем не умеешь, – прищурилась Алиса. – Сколько тебя знаю, у тебя все тип-топ, все о’кей и все по барабану. Шучу-шучу, – захохотала она, когда увидела, какими глазами на нее смотрит Юлька. – Если честно, я завидую, что в любом негативе ты ухитряешься найти позитив.

– Ага, это точно, есть у меня такая привычка, с ней как-то легче живется, – согласилась Юля. – А вот Чугункины говорят так: «Ты, Катастрофа, из любого дерьма пытаешься наварить мармелада. Только зря стараешься, потому что дерьмо так дерьмом и останется, сколько бы ты в него сиропа ни лила».

– Чугункины, они и есть Чугункины, – махнула Алиса рукой. – Они всегда во всем сомневаются, стараются увидеть сначала плохое, а уж потом хорошее, поменьше их слушай.

– А когда это я их слушала? Если бы я жила по их подсказкам, наверное, давно бы уже засохла среди кастрюль, сковородок и прочей кухонной утвари, да еще обвешанная мокрыми пеленками.

– В каком смысле? – не поняла Алиса.

– Так они же меня два раза чуть замуж не выдали, – засмеялась Юля. – Ты можешь себе представить меня, Юльку Смехову, в роли любящей жены, заботливой матери и примерной домохозяйки в одном флаконе?

– С трудом.

– А уж я с каким трудом, ты даже и вообразить не сможешь, – закатила Юля глаза.

– Расскажи, как это их угораздило?

– Когда-нибудь обязательно расскажу, обхохочешься, – пообещала Юлька. – Подруливай к стоянке, приехали, – велела она, и Алиса увидела яркую вывеску: «Молодежный клуб развлечений «МЧС».