— Вы, ребята, тоже хороши.

Как и у Тацуи, дыхание Йошиды Микихико тоже было ровным.

Тацуя не формировал социальные связи с каждым одноклассником, вероятно, потому что у него был такой характер, так что он обычно не обращал внимания на остальных. Поэтому часть сверстников видели в нем холодного человека. Таким образом, лишь половина класса Е первого года была готова с ним говорить. Однако Микихико был ещё более крайний в своей отчужденности, и, включая себя, Тацуя никогда не видел, чтобы он говорил с одноклассниками. В день поступления он первым покинул классную комнату. Даже Лео, который общается в социальных кругах значительно свободнее Тацуи, к этому времени лишь кивнул Микихико, проходя мимо.

— Йошида, ты довольно хорош. Не пойми меня неправильно, просто я весьма удивлен.

Действия Микихико, похоже, напомнили Лео о чем-то, так что он попросил Тацую о том, чтобы возле него сесть (Тацуя поприветствовал Микихико первым, но Лео был тем, кто это предложил).

Добродушный тон Лео мог заставить некоторых людей думать, что он слишком фамильярен.

— Просто Микихико, — тем не менее, похоже, что Микихико приветствовал прямое отношение Лео, — я не люблю, когда люди обращаются ко мне по фамилии, так что просто зови меня по имени.

До этого он никогда не отвечал так дружески.

— Хорошо, тогда зови меня Лео.

Хотя число мероприятий, в которых участвовал весь класс, снизилось по сравнению с прошлым поколением, но всё же странно знакомиться друг с другом аж после трех месяцев школьной жизни.

В своей школьной жизни Микихико возвел высокую стену между собой и остальной частью класса.

Может быть, он просто возбудился после физических нагрузок, из-за которых был в более приподнятом настроении, но это определенно была отличная возможность.

— Могу я тоже звать тебя Микихико? Ты, конечно, можешь звать меня Тацуя.

— Хорошо, Тацуя, — Микихико ответил спокойно, но слегка смущенно, — на самом деле я уже давно хотел с тобой поговорить.

Впечатление — любопытная штука. Иногда первое впечатление не меняется, что бы ты ни делал, но в других случаях одного предложения достаточно, чтобы впечатление, которое было до этого, кардинально изменилось.

Для Тацуи впечатление о Микихико повернулось от «антисоциального» к «застенчивому».

— Какое совпадение, и я с тобой тоже.

Их приняли в школу на второй поток — замену, но они сумели взять первое и третье место в своём году. Даже если школа поощряла практические навыки, они никак не могли не интересоваться друг другом.

— ...Почему-то я чувствую себя лишним.

Дело в том, что даже без того, что Микихико их не очень хорошо знал, Лео не думал, что Тацуя заинтересуется одноклассником лишь из-за его оценок. Скорее всего, Лео заметил, что между ними было что-то странное, поэтому и почувствовал себя лишним.

Однако следующим предложением Микихико это развеял:

— Лео, ты слишком много беспокоишься, с тобой я тоже хотел поговорить. — И не о чем-то настоящем, просто Микихико в душе был добрым человеком, что было видно по его утешительным словам. — Неважно как это выглядит, но любой, у кого хватит терпения иметь дело с Эрикой, и впрямь редкая находка, — теперь настала очередь Микихико эмоционально выразить себя.

— ...Я с трудом могу в это поверить.

Лицо Лео вытягивалось всё больше и больше, когда он слышал, как Микихико говорит о Эрике, будто они пара, что заставило Тацую и Микихико засмеяться. Однако у Тацуи было несколько оговорок по поводу слов Микихико, и он вспомнил о причине, почему Микихико привлек его внимание.

— Так ты, Микихико, раньше знал Эрику?

В этом вопросе не было никакого скрытого мотива. Поэтому когда Тацуя увидел у Микихико выражение «О ой!», то быстро хотел сменить тему.

— Отчасти, думаю, мы друзья детства?

— Эрика, а почему вопрос?

Учитывая, что появился человек, о котором они говорили, беспокойство Тацуи быстро исчезло.

— Мы встретились, когда нам было десять, так что технически мы не друзья детства. К тому же, он не только избегает меня в классе, вне школы мы тоже не виделись последние шесть месяцев.

Ответ Эрики на вопрос Мизуки внезапно втиснул её в середину разговора Тацуи и компании.

— Эй, Тацуя-кун, что думаешь? — затем Эрика внезапно спросила мнение Тацуи в своей обычной, как-будет-угодно, манере. — Нас ведь можно назвать друзьями детства, да?

— На некотором уровне, — без колебаний ответил Тацуя, так что его тоже можно было обвинить в бесцеремонности.

Однако Лео и Микихико не вымолвили и слова, и не потому, что потеряли дар речи от того, что Эрика не учла остальных и вмешалась в их разговор. О чем ясно говорили их широко раскрытые глаза.