— Я, очевидно, хотела, чтобы он сел возле меня, но он пошел в другую машину.

Кстати, как член технической команды, Тацуя должен был сидеть в грузовике, так что с объективной точки зрения (или, может быть, с поверхностной точки зрения) он не избегал Маюми.

— Кто же, он думает, я такая...

— Он принял правильное решение.

— Э, Рин-тян, что ты только что сказала?

Маюми продолжала оживленно жаловаться, на что Сузуне спокойно парировала.

Маюми надела сладкую улыбку, но её глаза не улыбались. Но хотя улыбка была такой страшной и она поверхностно — и только поверхностно — задала вопрос веселым тоном, спокойное выражение Сузуне даже чуть-чуть не изменилось.

— Я сказала, что он принял правильное решение, в противном случае он бы пострадал от рук Президента.

— Минуточку, это уж слишком! Ты заходишь слишком далеко!

Крайне серьезное суждение Сузуне вызвало появление трещин в спокойствии Маюми.

— Лишь горстка учеников могут сопротивляться твоей красоте, Президент, а эта красота — твоя могущественная магия.

— ...Это...

— ...

Наверное, потому что при разговоре выражение Сузуне было слишком серьезным, Маюми не была уверена, Сузуне с ней честна, или просто подшучивает, однако для тех, кто стремится быть волшебником, сказать «красота есть магия» — скорее всего шутка.

— Хотя, я слышала, что Шиба-кун превосходен в уничтожении магии других людей, так что, Президент, твои чары на него не действуют.

Маюми лишь услышала слова Сузуне, но почему-то сразу поняла: та говорит вовсе не о заклинаниях.

— ...Рин-тян!

Маюми окончательно поняла, что её дразнят.

— Хорошо, хорошо, Президент, пожалуйста, расслабься.

— И у тебя есть право это говорить?!

Её хорошая подруга была совершенно серьезна даже когда Маюми начала возмущаться, поэтому она могла лишь отвернуться от Сузуне и сердиться в уголке.

Вид того, как её тело немного наклонилось, привел к...

— Ах... Президент, ты плохо себя чувствуешь?..

...этому.

Голос по другую сторону прохода от места Сузуне был одновременно и беспокойным, и нервным.

— Э? Нет, это не так...

Для Маюми это было неожиданное недопонимание.

Когда она запнулась, Хаттори, специально пришедший проверить её состояние, ещё больше неправильно понял положение, или, скорее, её реакция укрепила его предвзятость.

— Шиба ранее заметил, что Президент выглядит уставшей, похоже, что он был недалек от истины. Если бы этот парень знал границы... Нет, сейчас не время для этого.

— Эм, Ханзо-кун, я только что сказала, что не чувствую себя уставшей...

— Я знаю, что Президент не хочет нас беспокоить, и я понимаю, что должен уважать это, но заставлять себя выходить за пределы возможностей не принесет нам никакой пользы.

Наблюдая за ней, Хаттори был совершенно серьезным — его сильно беспокоило физическое состояние Маюми.

Хаттори начал краснеть, потому что Маюми сидела в слегка возмутительной позе — бедра были слегка видны из-за границ платья. Однако ноги были вместе.

— Вице-президент Хаттори, куда вы смотрите?

Между прочим, Хаттори полностью сосредоточился на лице Маюми.

Он не смотрел куда-то ещё, но в тоже время это значило, что он отчаянно пытался не смотреть куда-то ещё.

Первоначально он пришел из-за опасения за Маюми, но он поспешно отвел взгляд. Будто бы чувство вины, что он смотрел в том направлении, заставило Хаттори почувствовать себя не в своей тарелке.

...Ему всего лишь этого оказалось достаточно, чтобы выглядеть виновным и так дрожать, что только доказало, что он был честным и невинным подростком.

— Итихара-сэмпай! Я не смотрел туда... Нет, ну, я просто хотел предложить Президенту одеяло...

К сожалению, его невинный подростковый вид послужил лишь идеальной добычей для сэмпаев.

— Вице-президент Хаттори хочет принести Президенту одеяло? Тогда, пожалуйста, продолжайте. — Сузуне приняла понимающее выражение лица, поднялась и показала глазами, чтобы Хаттори поторапливался.

Что до Маюми, она немного наклонилась, притворившись, что отвела взгляд, чтобы скрыть смущение, и прикрыла руками немного открытую грудь.

С одеялом в обеих руках, Хаттори оказался полностью неподвижным.

В глазах Маюми виднелись явные следы озорства.

Похоже, её стало контролировать ещё сложнее, чем когда-либо.

«...Шиба-кун принял правильное решение, — подумала Сузуне, — он избавился от всех хлопот»

— Что, черт возьми, они делают?..

Хаттори не двигался с места, Маюми смотрела с игривым видом и Сузуне спокойно смотрела со стороны. Эти три неловких обстоятельства вынудили Мари вздохнуть и беспомощно высказать своё мнение.