– Я заметил его еще на берегу… Рассказывал уже, помните?

– Ну, да.

– За ним тогда следили… Потом я его встретил уже чисто случайно – хотел предупредить.

Ничего больше не сказав, шпион сложил руки замком и надолго задумался, отрешенно глядя прямо перед собой.

– Ну, что ж. – Он, наконец, разжал руки. – Попробую тебе поверить. Кстати, работа будет оплачена – и, смею заверить, неплохо! Приведешь девку старику – получишь десять золотых.

– Почему так мало? – искренне удивился юноша.

– Это всего лишь первое твое задание, молодой человек! А их ведь будет много. Так много, что ты вполне сможешь скопить себе на старость! Ха-ха-ха! – Лавочник откинулся на спинку кресла и громко захохотал.

– К тому же, – отсмеявшись, продолжил он, – пожалуйста, не думай, что ты у меня один. Не приведешь девку ты – найдутся другие, она все равно будет схвачена и казнена, так или иначе. А вот тебе и твоему дружку – тому, что в тюрьме – в случае невыполнения задания придется туго! Доходчиво объясняю?

– Вполне.

Лавочник развел руками и широко улыбнулся:

– Ну, тогда не смею больше задерживать! Кстати, девчонка – зовут ее Агния – скоро будет на Артополионе, у башмачника Прокла – отдавала в починку башмаки. Все понял? Вот и прекрасно. До завтра, молодой человек. Сделаешь дело – приходи за деньгами. Рад буду видеть!

Лешка вышел из скобяной лавки в некотором смятении. Шпион знает о Владосе! Неприятный сюрприз. Однако, что же теперь делать? Заманить несчастную девчонку, и… И так и этак выходит плохо, куда ни кинь – везде клин. С одной стороны – старик Леонидас, лавочник и кто-то там еще, с другой – он, Лешка, Владос и… и несчастные, обреченные шпионами на смерть девушки. Две стороны… А если… Если попробовать выйти за границы этой, на первый взгляд, очевидной картины?

Артополион – центральный Константинопольский рынок – бушевал, словно море. Бурные людские волны гомонили, перекатываясь через портики и обтекая ровные ряды прилавков и лавок – булочных, овощных, рыбных и прочих. В тавернах, обсуждая последние новости, толпился народ, остро пахло сыром, молодым вином и прокисшим оливковым маслом. Шнырявшие среди покупателей разносчики воды и оливок орали так, что казалось, их режут на части.

– Эй, парень, – приобретя на развале небольшой нож, Лешка придержал одного за рукав.

– Вам сколько кружек, господин?

– Ни одной. Где мастерская башмачника Прокла?

– Мастерская Прокла? А вон, за тем портиком.

Продвинувшись по указанному адресу, юноша оказался у распахнутой настежь сапожной лавки, полной всякого рода обуви, от изящных золоченых сандалий до грубых армейских сапог. Около прилавка, показывая потенциальным покупателям приглянувшуюся пару башмаков, вертелся какой-то вихрастый парень, по всей видимости, приказчик либо хозяйский сын. В глубине лавки деловито постукивал молотком мускулистый мужчина в кожаном фартуке, наверное, это и был Прокл.

Лешка пристроился чуть в стороне, делая вид, что рассматривает зеленые сафьяновые сапоги, надо сказать, весьма даже изящные, узорчатые, с золочеными каблуками – мечта любого провинциального щеголя.

– Всего двадцать пять аспр, господин! – улыбнувшись во все тридцать два зуба, тут же подскочил приказчик.

Лешка поднял глаза:

– Это мастерская Прокла?

– Она самая! Лучшая мастерская в Константинополе, уважаемый! Вам завернуть?

– Нет, я пока посмотрю…

– Осмелюсь рекомендовать еще вон те, синие, и вот эти, с красным узором… А если вы предпочитаете латинскую моду, то… – Хитро подмигнув, приказчик нагнулся и вытащил из-под прилавка непонятного цвета башмаки с длиннющими, загнутыми кверху, носами. – Выкроено по бургундским лекалам! Такие носит вся европейская знать. Поверьте, вы будете неотразимы…

– Эй, любезный! – послышался звонкий девичий голос. – Я отдавала в ремонт башмаки…

– А, госпожа Агния! – колотящий молотком мужчина оторвался от своего дела и весело улыбнулся. – Готовы, готовы ваши башмачки, еще сто лет проносите. Николай, принеси… Как ваш батюшка, сестры?

– Спасибо, господин Прокл, все здоровы. Батюшка, как всегда, днюет и ночует на службе…

– Все бы так работали, любезнейшая госпожа Агния, все бы так!

Приказчик тем временем принес башмаки, протянул:

– Вот, пожалуйста…

Девушка – действительно, очень даже симпатичная, с милым курносым носиком и выбившимися из-под чепца светло-русыми прядями – придирчиво осмотрела башмаки и, улыбнувшись, потянулась к висевшему на поясе кошелю:

– Сколько я вам должна, господин Прокл?

– Две аспры.

– Всего две аспры? – Агния удивилась. – Но я ведь вижу, тут на больше работы.

– Две аспры, – строго повторил башмачник. – И даже не думайте предложить больше – обижусь!

– Ну, если уж на то пошло. – Девушка улыбнулась: – Благодарю вас, господин Прокл.