Для артиллерийской поддержки войск на Юшуньских позициях четыре баржи (пять - 130-мм и 6-дм орудий) заняли позицию у Кара-Казак. Уже при первой попытке красных прорваться в Крым Б-4 своим беглым огнем способствовала отражению их атак. В ночь на 8 ноября красные части перенравились через Сиваш и подошли вскоре к Юшуньским позициям. 9 и 10 ноября баржи, и вероятно, [189] также и «Альма», получая по телефону указания целей и корректировку, вели интенсивный огонь по наступавшему противнику. Передвижениям судов и отчасти стрельбе мешал норд-остовый шторм, и залив покрылся льдом до 12 сантиметров толщиной. Несмотря на неблагоприятные условия, огонь судов был, по свидетельству Н.Липатова, действительным, и части 6-й армии несли потери от флангового обстрела из Каркинитского залива. В ночь на 11 ноября Юшуньские позиции были оставлены, но суда продолжали находиться на своих позициях и утром бомбардировали станцию Юшунь. Во второй половине дня отряд получил приказание идти в Евпаторию, но снятию барж с позиции уже мешал плотный лед. На следующее утро отряд вошел в густой туман и, по ошибке в счислении, в 9 часов 40 минут в 4 милях от Ак-Мечети «Буг» сел на мель. Несмотря на перегрузку тяжестей на баржу Б-2, усилия буксиров стащить «Буг» с мели остались безуспешными, и в ночь на 13 ноября, по снятии команды, он был приведен в негодность.

Пришедшие к Евпатории баржи, перед уходом эвакуировавших Евпаторию судов 14 ноября, когда в городе уже развевались красные флаги, были по приказанию старшего морского начальника, контр-адмирала A.M. Клыкова, потоплены снарядами тральщика № 412. Канонерская лодка «Альма» пришла в Севастополь, но после года непрерывных походов у нее потек котел, и, чтобы она, попав в руки красных, не смогла бы обстреливать еще стоявшие у Стрелецкой бухты суда, по распоряжению штаба флота она была затоплена в Южной бухте.

Мало кому известно, что ушедшие при эвакуации из Севастополя суда подвергались реальной опасности встречи с подводной лодкой красных АГ-23. Через два дня после ухода «Генерала Корнилова» из Тендровского залива АГ-23 перешла в Одессу и 13 ноября была направлена в район Севастополя, куда, надо думать, она пришла после ухода последних судов, покинувших внешний рейд поздно вечером 14 ноября. Возможно, что в море она разошлась с эскадренным миноносцем «Пылкий», который до 8 часов утра 15 ноября находился у Евпатории и затем [190] пошел в Константинополь, косвенно являясь прикрытием с запада для транспортов. Посланную из Одессы телеграмму с приказанием выйти на линию Севастополь - Константинополь лодка не приняла из-за неисправности своей радиостанции и, никого не встретив, 18 ноября вернулась в Одессу. Но можно отметить, что экипаж лодки не имел никакой практики, механическое ее состояние оставляло желать много лучшего и сомнительно, чтобы вставленные при помощи клиньев торпеды меньшего, чем диаметр аппаратов, размера могли бы попасть в цель. Все же даже одно появление подводной лодки вблизи шедших иногда с большим трудом транспортов могло причинить немало неприятностей и даже оказаться трагедией. [191]

П. А. Варнек. У берегов Кавказа в 1920 году

Хорошо оборудованный Новороссийский порт являлся главной базой снабжения Добровольческой армии иностранными грузами, и на складах находились огромные запасы вооружения и прочего имущества. В порту англичане имели свою базу, через которую проходили все выгружаемые ими в Новороссийске грузы. Там же обыкновенно стоял один из их старых крейсеров. В Новороссийске было организовано управление военного порта, командиром которого с начала 1919 года являлся контр-адмирал A.M. Клыков, но после перехода флота летом в Севастополь управление потеряло свое значение. Все же в Новороссийске постоянно находился вспомогательный крейсер или один-два миноносца, которые время от времени для устрашения грузин и зеленых и для наблюдения за нелегальным судоходством посылались вдоль кавказского побережья. В один из таких походов миноносец задержал и отвел в Новороссийск грузинский вооруженный буксир «Чорох», присутствие которого к северу от [192] границы казалось подозрительным. Но после данных капитаном объяснений буксир был отпущен.

Туапсе, единственный между Новороссийском и Поти оборудованный порт, связанный железной дорогой с Армавиром, был почти не использован. Изредка сюда приходили транспорты, доставлявшие снабжение местным гарнизонам и грузинскому фронту, и иногда заходил один из миноносцев. Летом 1919 года в Туапсе находились четыре бронекатера и их база «Ингул», которые в июле были отправлены по железной дороге в Царицын, где вошли в состав Волжской флотилии под командой капитана 1 ранга А. Н. Заева. При оставлении Царицына в октябре катера были перевезены в Азовское море.

* * *

6 февраля 1920 года из Севастополя с секретной миссией вышел в Новороссийск крейсер «Генерал Корнилов» под флагом контр-адмирала П. П. Остелецкого. Войдя в бухту, крейсер попал в знаменитую Новороссийскую «бору» - дувший с гор страшной силы шквальный норд-остовый ветер. Мороз дошел до 10 градусов, и под ударами ветра море как бы кипело, высоко поднимая водяную пыль. Все надстройки, орудия и мачты покрылись коркой льда, и, несмотря на отданный якорь, крейсер дрейфовало к берегу. Из-за обледенения цепи и всего бака поднять якорь не было возможности и его пришлось бросить. Когда крейсер повернул бортом к ветру, его буквально повалило, грот-стеньга с антенной сломалась и упала за борт. На второй день ветер уменьшился, и, получив новое приказание, «Корнилов» ушел в Севастополь.

После нескольких неудачных попыток, сделанных грузинами в 1919 году с целью отбросить части Добровольческой армии и завладеть Сочинским округом, между грузинским правительством и генералом А. И. Деникиным было заключено соглашение, по которому граница фиксировалась южнее Адлера, по реке Псу, но во избежание конфликтов между позициями обеих сторон была образована нейтральная зона в несколько километров шириной. В начале октября 1919 года для борьбы с Н. И. Махно, угрожавшим Таганрогу, лучшая часть из находившегося на [194] грузинской границе отряда, 3-й Кавказский офицерский полк, на вспомогательном крейсере «Цесаревич Георгий» был перевезен в Мариуполь. В районе Адлера осталась лишь слабого состава бригада 52-й пехотной дивизии.

Кавказские горы давали хорошее укрытие разного рода зеленым. Вначале они состояли из укрывавшихся от мобилизации местных жителей и были мало активными, но постепенно усиливались. В связи с поражениями на фронте банды зеленых сильно пополнились дезертирами, и направленные партией из городов коммунисты и скрывавшиеся командиры приступили к военной организации отдельных отрядов и к объединению их в более крупные части, образовавшие в конечном результате «Партизанскую армию». В связи с участившимися налетами партизан на прибрежные селения, еще осенью 1919 года мелкие казачьи отряды, стоявшие на пограничных кордонах, были стянуты к крупным центрам, и вся местность между ними и приморское шоссе оказались под контролем «покрасневших» зеленых. Телеграфные линии были перерезаны, и фактически Туапсе, Сочи, Адлер и другие пункты оказались без связи между собой и с центром.