— Ну, гляди сам…

Чайник вскипел почти мгновенно. Сергей достал из навесного шкафчика чашки, налил заварку, разбавил кипятком, выставил на стол тарелку с печеньем, сковороду со стопкой румяных блинов, конфеты, кусковой сахар.

— Ты ведь по делу пришел? — предположил Сергей и попал в самую точку.

— Да, — кивнул Глеб.

— Денег нет? — вновь угадал Сергей.

— Да. С работы меня выкинули, со средствами совсем плохо.

— Это, конечно, не дело…

Они помолчали, звучно прихлебывая обжигающий чай. Тихо шептало последние новости выкрученное почти до нуля радио, висящее над холодильником. Капала из неплотно закрытого крана вода…

— Хочешь в долг попросить? — спросил Сергей.

— Нет, — Глеб смутился такой вот постановки вопроса, — просто, думал, может, ты скажешь, где подработать можно.

— Может и скажу…

Сергей не торопился. Он приставил ко лбу горячую кружку и пристально разглядывал Глеба. У него был вид человека, решающего сложную задачу.

— Есть одно дельце, — неспешно проговорил Сергей через пару минут. — Назрело. Надо будет сходить с Иваном в одно местечко. От тебя ничего не потребуется. Просто будь рядом. Ну, и делай, что он тебе скажет. Если все пройдет успешно, то деньгами мы тебя не обидим.

— И что это за дельце? — спросил Глеб, чувствуя, как холодок неприятной волной пробегает по спине.

— Этого тебе знать не надо. У нас тут своя Лига… — Сергей усмехнулся. — Но будь уверен — никакого криминала, никакой опасности. По рукам?

— Просто быть рядом?

— Да.

— Без криминала?

— Да.

— Хорошо. Я согласен.

— Вот и ладно. Оставь мне телефон, я тебе позвоню, скажу, где вы встретитесь, когда, проинструктирую…

Глебу не нравилось все то, о чем говорил Сергей. Но он кивнул и сказал:

— Хорошо…

Из квартиры товарищи ушли вместе.

Сергей куда-то торопился, да и Глеб не горел желанием засиживаться в гостях. Они спустились во двор.

— Тебе куда?

— К остановке.

— А мне в другую сторону. Значит, договорились?

— Конечно.

— Я позвоню…

— Подожди, Сергей!

— Чего?

Глеб мгновение помедлил, затем спросил:

— Вероника в какой квартире живет?

— Она уехала.

— Уехала?

— Да. Неделю назад.

— Куда?

— Не знаю.

— А когда вернется?

— Она навсегда уехала. Вместе с родителями. Из города. Продали квартиру и уехали.

— Уехала, — тихо повторил Глеб. Он вдруг почувствовал себя страшно одиноким. Помолчал, опустив глаза в землю. И твердо сказал:

— Я буду ждать твоего звонка.

Минуло еще четыре дня.

Путники привычно двигались на запад. Они все реже вспоминали про свои цели. Про предгорья, изрытые пещерами, в которых одинокий отшельник может найти надежное убежище. Про таинственный Утес Плачущего Человека и глаз древнего демона Й’Орха в прозрачном камне талисмана. Все это было таким далеким, недостижимым, словно горизонт, к которому они шли и который все отодвигался и отодвигался. Им с трудом верилось, что когда-нибудь странствие закончится. Казалось, что дорога бесконечна, а цель каждого иллюзорна. Цель каждого — несбыточная мечта. И эта мечта — не какая-то вещь и не конкретное место, а всего лишь смутное воспоминание, повод для продолжения путешествия. Огромный магнит, зависший над горизонтом. Вечный движитель…

Друзья сжились с дорогой. Они приноровились к ее ритму, к расстояниям и масштабам. Они уже не так уставали, умели выбирать более короткие и легкие пути. Замечали многое, на что раньше не обращали внимания, и это умение видеть не раз помогало избежать опасности.

Впрочем, им несколько раз приходилось защищать свои жизни.

Однажды поздним вечером на путников напала стая летучих мышей. Это случилось в небольшом лесу, пустом и прозрачном, потому что все деревья там стояли без листвы. Ободранные стволы вздымали вверх голые сучья, словно высохшие древесные скелеты вымаливали у неба что-то. Дождь? Солнце? И странные черные плоды висли в безлистных ажурных кронах. Но что это за плоды, друзья поняли лишь тогда, когда в воздухе зашуршали тысячи кожистых крыл, и летучие кровососы начали осыпаться с ветвей. Маленькие вампиры на лету прокусывали кожу, гроздями повисали на человеке, ползали, цепляясь острыми коготками за одежду, отыскивая открытые участки тела. Эти твари были омерзительны.