Они никого не ждали, поэтому я их повел туда, где обычно собирал подосиновики, а чтобы отвлечь разговор от своей персоны, стал вспоминать и рассказывать анекдоты, выбирая из своего огромного запаса те, в которых не было пошлятины.

— Ну тебя! — заявила Ольга, когда мы пришли на место. — Никогда столько не смеялась. Даже живот разболелся, как теперь наклоняться? И где только все это отыскал?

— Еще что-нибудь смешное знаешь? — спросила Ира.

— Навалом! — заверил я. — Только как же грибы? Если у всех разболятся животы, я за вас грибы искать не буду. Мне их, между прочим, самому тоже нужно набрать. Давайте закончим с грибами, а на обратном пути я вас еще посмешу.

Я хорошо знал, где может быть больше всего грибов, поэтому быстро набрал свое лукошко и принялся помогать девочкам.

— Никогда в это место не ходила, — сказала Люся. — Не жалеешь, что нам его показал?

— Мне в радость сделать вам приятно, — торжественно сказал я. — Что такое грибы? А потом, вы же девушки!

— Ну и что? — спросила Ольга.

— Слышала, что я вчера говорил про девичью память? В ней ничего не задерживается, поэтому до следующего сезона вы сюда дорогу забудете!

— Завтра должна приехать Лена, — сказала Люся. — Ты и перед ней станешь хвост распускать? Учти, что ей это не нужно.

— Во-первых, я ни перед кем из вас хвост не распускал! — обиделся я. — Не думал, что ты мое поведение воспримешь именно так. Я тебя считал самой умной в классе, видимо, ошибся.

— А во-вторых? — спросила она.

— А во-вторых, я знаю, что ей нравится мальчишка из восьмого класса, — поведал я то, что узнал, когда сам уже учился на класс старше. — Только ведь мы с ней в одинаковом положении. Как в песне поется. Мы выбираем, нас выбирают, как это часто не совпадает!

— Он еще и поет! — сказала Ольга. — Рехнуться можно! А песня откуда? Никогда такой раньше не слышала.

— Пойдемте, я вас провожу, — сказал я девочкам, не отвечая на ее вопрос.

Вроде не было сказано ничего такого, чего бы я не знал, но слова Люси испортили мне настроение. Если я не преувеличил ее ум, значит, нужно сделать выводы, и вести себя более сдержанно. Я совсем не знал девчонок ее возраста в том времени, откуда ушел, а теперь, оказалось, что я их неправильно понимаю и здесь.

— Ты нам обещал еще кое-что рассказать, — сказала Ира, когда уже шли обратно.

— Извини, — сказал я ей. — Надоело изображать клоуна.

— Прости! — сказала Люся. — Я не хотела тебя обидеть.

— Ты еще пойдешь за грибами? — спросила Ольга.

— Нет, — ответил я. — До школы осталась неделя, а у меня дома уйма дел. Да и не будет больше много грибов, если не пройдут дожди.

Дальше до бетонки шли молча.

— Ты все-таки обиделся! — сказала Люся, когда я с ними попрощался. — Жаль. Спасибо за сегодняшний день.

— Я была в магазине, — сказала мама, когда я зашел на кухню с грибами. — Привезли твои любимые конфеты, так я взяла полкило. Кавказские.

— Спасибо! — поблагодарил я. — Но я хочу просто попить чай.

Как только она сказала, я сразу вспомнил эти действительно понравившиеся мне шоколадные конфеты, которые продавались без оберток и стоили дешевле других. Со сладостями нужно было заканчивать, пока у меня только один запломбированный зуб. К сорока пяти их у меня ни одного целого не осталось. Начнется школа, надо будет натащить мела и понемногу употреблять в пищу. Можно еще толочь яичную скорлупу, но с мелом проще.

— Мам, — сказал я. — Я решил заняться спортом. Куда это годиться, когда совсем нет мышц! Вы не против?

— Как мы можем быть против? — удивилась она. — Если станешь заниматься, я наоборот буду очень рада. Если для этого что-то будет нужно, скажи, и мы постараемся купить.

— Пока ничего не нужно, — ответил я. — Только, мам, я еще займусь гимнастикой йоги. Я в журналах вычитал о ней все, что нужно, и заучил. Это индийская гимнастика, она развивает тело лучше нашей. И еще мне придется по утрам раньше вставать и бегать. Но я постараюсь выходить тихо, чтобы вас с отцом не будить.

— Что с тобой случилось? — требовательно спросила мама. — Я должна знать! Ты и вчера был совсем не такой, как обычно, и сегодня тоже! В чем причина?

— Прочел одну книгу и решил, что хватит валять дурака, — выдал я придуманное наспех объяснение. — Надоело быть слабым. Послушай, мы в следующем году летом куда-нибудь поедем или опять просидим здесь?

— За пианино расплатились, так что на поездку деньги будут, — сказала она. — Наверное, опять на Украину, а потом к моим родителям. Еще и к родственникам в Таганрог съездим. Хоть и не Черное, но все равно море.