— И что все это значит? — сердито спросила Рапсодия. В глазах Акмед а промелькнул смех.

— Ничего. Могу сказать только одно: пророчество становится пророчеством только после того, как оно свершается. И я не позволю себе отвлечься или уйти из-за него в сторону. Чрезмерная уверенность часто приводит к тому, что начинаешь неправильно трактовать то, чего на самом деле не понимаешь. Что тебе дала твоя способность к предвидению? Тебе приснилась гибель Острова смогла ли ты ее предотвратить?

Решительно раздвинув густые заросли, он зашагал к лагерю. Рапсодии ничего не оставалось, как последовать за ним.

Когда наступило утро, всем показалось, что очарование ночи разрушено. Они молча седлали своих лошадей, готовясь к путешествию в Бет-Корбэр, последний форпост людей перед владениями болгов.

Когда путники добрались до западной окраины Кревенсфилдской равнины и поехали по бесконечным лугам, Рапсодия попыталась еще раз поговорить с Акмедом, но у нее ничего не вышло. Между ними вновь возникла дистанция, и он погрузился в свое привычное колючее молчание.

ЭШИ НАХОДИЛСЯ на краю топкой низины, когда почувствовал ЭТО. На границе восприятия он ощутил нечто чуждое. Его сознанию еще не приходилось сталкиваться ни с чем подобным. И он остановился в утренней тени, никем не замеченный.

— Могущество, — прошептал дракон внутри его существа. — Поразительное могущество. Я хочу коснуться его.

С драконом постоянно приходилось бороться. Он являлся частью их общего естества — частью, обладающей собственным разумом. Эши постоянно наблюдал за ним, чтобы держать под контролем. С годами он привык к дракону.

Эши научился ценить его поразительную осведомленность, благодаря которой видел почти все, что происходило вокруг. Он мог почувствовать каждую травинку в поле, на котором стоял. Однако он старался избегать подобных вещей: дракон был непредсказуем и хотел получить гораздо больше свободы, чем Эши ему предоставлял.

Чувства никогда не обманывали его. Итак, где-то неподалеку появилось нечто чуждое, мистическое, древнее, извращенное и одновременно — завораживающее. Не просто источник могущества. Что-то иное. Однако Эши никак не удавалось определить точнее. Несколько секунд у него ушло на то, чтобы определить, откуда оно приближается.

Оно вышло из города Бет-Корбэр. Эши ненавидел города. Если удавалось, он их избегал — прежде всего потому, что жизнь его проходила в тени и одиночестве. Неразумно находиться среди людей, если за тобой охотятся.

И все же он умел затеряться в толпе и не раз поступал таким образом. Строго говоря, Эши могли увидеть, но обычно все смотрели мимо. Он жил, окруженный облаком тумана. Влажная шерстяная ткань создавала этот туман благодаря силам водной стихии — силам, которые недоступны восприятию большинства людей.

Вот почему биение его сердца, дыхание, физический облик и бессмертная душа были неразличимы ни для обычного глаза, ни для инструментов, способных читать вибрации ветра. Эши это устраивало, поскольку он нес в себе боль — неизлечимую и мучительную. А это сделало бы его очевидной мишенью, если бы не туманный плащ. Эши представлял собой парадокс: невидимый для всех, он знал обо всем.

— Я хочу коснуться этого, — настаивал дракон. Обычно Эши отмахивался от подобных просьб, но сейчас ему пришлось согласиться. Он должен был знать, что за новая сила появилась в Бет-Корбэре. Бесшумно следуя через Кревенсфилдскую равнину за движущейся тенью утреннего солнца, он добрался до ворот Бет-Корбэра. Затем незаметно проскользнул в них и смешался с толпой.

— И никакого воровства! — наставительно произнес Ахмед.

Джо закатила глаза:

— О, брат…

Рапсодия вздрогнула и посмотрела на Акмеда, который улыбался под своим капюшоном.

— Будь осторожна, — сказала она Джо. — Одна похожая фраза, сказанная мною как-то раз, привела к невероятным последствиям.

Четверо путников стояли перед воротами Бет-Корбэра. Вокруг городских стен кипела толпа. Шум был слышен за несколько миль. Царило то особенное возбуждение, какое возникает только в городах, окруженных милями пустынной местности.

— Мы уже несколько недель провели в дороге, — возмутилась Джо. — Какой смысл входить в город, если нельзя облегчить парочку карманов?

Рапсодия показала ей небольшой кошелек с монетами:

— А как насчет того, чтобы заплатить за все, что тебе потребуется?

В награду она получила мрачный взгляд. Но это ТВОИ деньги!

— НАШИ деньги, — поправила Рапсодия, развязывая кошелек. — Мы ведь сестры, ты не забыла? — Она взяла руку Джо и высыпала ей в ладонь половину содержимого кошелька. — Вот тебе «денежки для гулянки», как сказал бы мой отец. Постарайся потратить их разумно: неизвестно, когда мы сможем раздобыть еще.