Это слово всегда несло в себе угрозу, Элендра тоже не раз его повторяла:

«Твоя судьба предопределена, и можно сколько угодно пожимать плечами, но ты убьешь ф’дора или погибнешь. У тебя нет выбора».

«Райл хайра», — говорят лирингласы. «Жизнь такая, какая она есть».

— Чушь, — фыркнула Рапсодия. — Пустая болтовня. Мы сами творим свою судьбу.

Акмед улыбнулся, и Рапсодия рассмеялась.

— Ты сказал это только для того, чтобы разозлить меня, не так ли?

— Да.

— У тебя получилось.

— Я знаю. Так поедешь на свадьбу?

Рапсодия в притворном возмущении подняла руки.

— Мне даже нечего надеть, Акмед. Насколько мне известно, свадьба — событие торжественное.

— Ты опустошила мою казну, накупив тысячи бесполезных платьев, которые спрятала в Элизиуме, а теперь утверждаешь, будто тебе нечего надеть? Избавь меня от своих глупостей.

— Если бракосочетание состоится через три дня, мне придется отправиться в путь немедля. А я не взяла с собой ни одного бесполезного платья.

Король болгов вздохнул, вытащил из-под плаща кожаный кошелек и протянул его Рапсодии.

— Тут немного орланданских монет и мои долговые обязательства. Так что можешь купить все, что тебе необходимо. И во время свадьбы обрати внимание на разговоры относительно болгов или их оружия.

— Сомневаюсь, что кто-то станет обсуждать эти темы.

— Может быть. Однако одно твое присутствие может отвлечь Тристана и задержать его, если он планирует напасть на Илорк. Постарайся найти посла Сорболда — гораздо больше я опасаюсь нападения с их стороны. Сделай все, что посчитаешь необходимым, и возвращайся домой.

— Хорошо.

— Договорились. — Он повернулся, собираясь уйти, но в последний момент оглянулся через плечо. — Ждать осталось совсем немного. Все в свое время.

Она улыбнулась, и ее глаза сверкнули в меркнущем свете.

— Я знаю.

— Удачного путешествия, — пожелал Акмед, глядя вслед уходящей Рапсодии.

И тут же, как только исчезла ее внутренняя музыка, вернулся шепот голосов, вновь зазвучал голос крови.

Акмед вынул из кармана флакон из гематита, поднес серебристую бутылочку к глазам, задумчиво провел пальцем по гладкой поверхности.

— Все в свое время, — повторил он.

Столица Бетани, у западных городских ворот

Рапсодия бывала в Бетани лишь однажды, и в первый момент ей показалось, что столица Роланда находится под безмолвной осадой. Огромный, спроектированный в форме круга город удивлял необычным для намерьенов замыслом. Воображение поражали вымощенные камнем улицы, тротуары, городские бани, уличные фонари, великолепие архитектуры — вся эта показная роскошь, кричащая о богатстве. Благосостояние Роланда было напрямую связано не с успешной торговлей, а со сбором налогов, а то место, куда стекаются налоги, всегда является средоточием власти. Бетани представляла собой королевскую столицу, несмотря на то что король еще не сидел на троне.

Ощущение осады возникло у Рапсодии из-за огромного количества солдат как на окраинах, так и на центральных улицах, они днем и ночью охраняли восемь ворот и патрулировали четыре главных проспекта, по которым катили кареты и повозки; остальные же улицы, и в первую очередь те, что окружали дворец и сады, были предназначены для пешеходов. Рынки и торговые ряды находились в восточной и западной частях города, а музеи и общественные парки — в северных и южных кварталах. Дворец принца и громадная круглая базилика Огня украшали центр города. Однако в каждом квартале имелись казармы огромной армии Бетани.

К тому моменту, когда Рапсодия добралась до западных предместий, которые когда-то входили во внешнее кольцо города, ей стало очевидно, что за сравнительно короткое время в Бетани произошли серьезные изменения.

В прошлый раз она была здесь год назад вместе с Акмедом, Грунтором и Джо, и тогда внешнее кольцо города представляло собой весьма оживленное место: повсюду толпились крестьяне, нищие, ремесленники, торговцы и уличные мальчишки, то есть люди, которым не нашлось места в самом городе. Однако все они как-то существовали, благодаря тем, кто постоянно входил и выходил в ворота. Однажды она случайно явилась причиной беспорядков, когда не позволила какому-то бедняку избивать своего сына. Только благодаря вмешательству Акмеда и Грунтора ей удалось спастись.

Теперь крестьянские слободки исчезли. На их месте городские власти построили новые солдатские казармы, повсюду вокруг городских стен возводились дополнительные крепостные валы. У Рапсодии возникло ощущение, что укрепления строятся на долгие времена. Масштаб работ вызывал восхищение и страх.

«Неужели все это только ради церемонии бракосочетания?» — размышляла она, выглядывая наружу из окна кареты, которая дожидалась своей очереди перед недавно возведенным постом у западных городских ворот. Она пониже надвинула капюшон своего шерстяного плаща.