– Нет, – ответил ему честно.

– Опять двадцать пять! – Он с силой хлопнул ладонью по ляжке.

– Успокойся, сержант. Я привез на всех карабины «ругермини». Сейчас сам их увидишь.

– Надеюсь, не гражданский кастрированный триппер, который без автоматического огня? – Доннерман сплюнул в чахлую траву.

– Нет, эта модель стреляет очередями, – похвастал я, – и непрерывными, и с отсечкой по три патрона.

– Все равно, реально – триста метров в огневом столкновении. Не больше, – в словах сержанта сквозил скепсис.

– А что, с «калашом» больше было бы? – удивился я. – Мне так больше и не надо. Я в атаке охреневать с ними не собираюсь, а вот если кому засадить, то и трехсот метров достаточно. Кстати, ты таежниц с винтовками проверял?

– Еще вчера, – сказал сержант и зло сплюнул, с харком.

– Что такое? – поднял правую бровь. – Плохо стреляют?

– Хорошо стреляют. Настолько хорошо, что даже я продул им. Эта Комлева еще и издевается, сука, – передразнил он голосом девчонку, – вам в строчку или треугольником?

– Что треугольником? – не понял его.

– Пули в мишень посадить, – пояснил Боря.

– И посадила?

– Посадила. Три треугольником и две под ними в строчку. Со ста ярдов. А на шестьсот ярдов я ей просадил по очкам. Я! – удрученный Боря замолк.

Подышал зло носом и продолжил:

– С Бисянкой твоей даже спорить не стал. Та, со ста ярдов, из своей «светки» за несколько секунд весь черный круг мишени измочалила. А на шестьсот я ей всего пять патронов дал. Так три пули в десятку ушли и две в девятку. С открытого прицела, так как оптический не был еще пристрелян.

– Прицелто пристреляли? – забеспокоился я не на шутку.

– Пристреляли потом. Оба. И на «светке», и на «мосинке». Вот такие девочки у тебя есть. Думай, Жора, как расставлять их будешь в номера по засадам.

– Меня больше остальные беспокоят, – поделился я своими сомнениями, – кто из них по физическим кондициям самая крепкая?

– Антоненкова, – тут же ответил сержант.

– Готовь ее еще и на пулемет, – выдал ценное указание инструктору.

– А пулемет какой системы?

– РПК. Сможешь?

– Легко. Как два пальца об асфальт, – похвастал сержант.

– Кстати, Борь, а почему ты их дразнишь «бойцыцами»?

– А кто они еще? Не бойцы же? А так все точно – боевые цыцки. – Сержант своими грабарками показал на себе размер этих цыцек.

– Надеюсь, что после твоих занятий мои стервы все же действительно станут боевыми.

– Надейся. Надежды юношей питают, – ответил сержант и добавил мечтательно: – Мне бы их на полный курс молодого бойца… Они бы у меня…

– Нет на это времени, Боря, даже не мечтай, – обломал я его.

Затем повторил Доннерману задание на ближайшее время: очистить с девчонками все карабины от заводской смазки, а заодно, вместе с Биллом, научить их эти карабины собиратьразбирать до автоматизма и правильно за ними ухаживать.

– Стрелять из них будем завтра с утра, – подвел итог озадачивания инструктора.

Сержант, который майор, молча кивнул, подтверждая задание, и я поехал смотреть на то, что Олег успел сотворить с моим автобусом.

Новая Земля. Свободная территория под протекторатом Ордена, город ПортоФранко.

22 год, 26 число 5 месяца, пятница, 15:14

В ангаре у Олега гудел дизельгенератор. Сам Олег на корточках сидел на крыше автобуса и, закрывшись сварочной маской, электросваркой варил из водопроводных труб верхний багажник. Его неизменная бейсболка с надписью «4WD» была одета задом наперед. Все это казалась чемто фантасмагорическим в пучках искр от сварки. Как в бенгальских огнях.

– Привет, Олег, ты его что, несъемным делаешь? – крикнул я автослесарю, имея в виду багажник.

– А на хрена тебе съемный багажник на крыше, Жора, – ответил он, как всегда не здороваясь, – ты его что, сниматьодевать собрался каждый день, как труселя? А так зато он будет несущей конструкцией для веткоотбойников.

– Каких веткоотбойников? – Я вообще не врубился в то, что он сказал.

– Поставлю – увидишь, – хитро улыбнулся Олег. – Они будут идти от кенгурятника к багажнику на крыше. Все вместе – жесткая конструкция. Все по науке, Жора, не боись.