Воздух был достаточно тёплым для столь раннего часа, и это не удивительно для южного штата.

Я могла привыкнуть к любым природным условиям, я, наверное, даже могла бы жить на Аляске, но отец бы не допустил такого, потому что очень сильно переживал за меня, а я, в свою очередь, за него.

Бутылку я поставила около почтового ящика, а сама начала разминку, изучая дом напротив.

Что-то глубоко внутри меня не могло успокоиться и приковывало взгляд к соседнему дому.

Высокий дом в классическом стиле, с тремя колоннами и широкой верандой, возвышался среди соседних домов, которые были в несколько раз меньше. Скорее всего, здесь живёт очень богатый человек. Не - скорее всего - а точно. Я уверена, что за домом просто огромный бассейн, который не сравнится с нашим.

Я вздохнула, потому что тяжело осознавать, что ты имеешь деньги, но они не приносят счастья, они вообще ничего не значат для меня, потому что они мне не интересны. Деньги – это просто бумажки, которые имеют какую-то цену. Но для меня они всё равно останутся бумажками. Именно из-за них я много чего потеряла, что вернуть не в состоянии.

Я многое готова отдать, лишь бы жить, как обычный подросток.

В Провиденсе я ходила в обычную школу, где никто не знал моё положение в обществе и доход моего отца, ну, кроме директора. Никого не волновало, где я живу, что ем, и на какой машине меня привозят в школу, если учитывать, что школа находилась в паре кварталов и я предпочитала ходить пешком. Отец не спорил, но ему не нравилось, что я учусь в обычной школе, он всё время мечтал засунуть меня в элитную частную школу. Но я лучше засуну в рот грязный носок, чем пойду в логово избалованных детишек.

Я закончила разминку и побежала по дорожке. Я люблю бегать. Это просто необходимо, что бы расслабиться и подумать, если это надо.

Бег – освобождает голову от лишних мыслей, рассеивая всю тревогу и ненужные размышления. Когда я бегаю я ни о чем не думаю, лишь о музыке, которая гремит в моих наушниках. Лишь о словах песни, лишь о них.

Вскоре я заметила, что дома сменяются на более простые и скромные, а значит, я уже достаточно далеко.

Я развернулась и побежала домой.

Я практически не устала, но мне нужен был глоток воды.

Над горизонтом уже возвышалось солнце, и оно начинало припекать. Сегодня определённо будет жарко.

Я пошагала к дому, когда услышала рёв мотора, я обернулась. С подъездной дорожки дома напротив, снова выехал тот мотоцикл и скрылся в направлении центра города.

Я не могла оторвать от него взгляд, он был прекрасен и опасен. Он мог влюбить в себя любое хрупкое сердечко. Этот мотоцикл просто сводил меня с ума. Что касается мотоциклиста, то определённо, он был плохим мальчиком, богатеньких родителей или таковым притворялся, что бы все думали, что он крут.

Но не всегда крутизна измеряется кошельком родителей и дорогими тачками.

Я отвела взгляд и зашагала домой. Было тихо, значит, папа ещё спит. Я должна была напомнить ему о школе, что бы он устроил меня в самую простую, какую только можно, и не важно, как далеко она будет находиться от дома.

Я знала, что отец будет сопротивляться, но я должна быть непробиваемой, как стена.

Я быстро приняла душ и решила приготовить завтрак.

Когда я жарила бекон, за стол сел отец.

– Как спалось, дорогая? – спросил он, что-то листая в своём айпаде.

Даже если я скажу «плохо», он лишь кивнёт, потому что если он погружён в свой планшет, то это надолго.

– Отлично, - пробормотала я.

А он лишь кивнул, что и требовалось доказать.

Я поставила перед ним чашку с кофе и тарелку его любимой яичницы с беконом.

– Спасибо, милая, - он поднял на меня глаза. – Чем планируешь заняться?

Странно. Обычно его не интересовали мои планы на день.

– Я хочу сходить в книжный магазин и прогуляться по парку.

Вообще-то я не планировала гулять, потому, что терпеть не могла гулять в одиночестве, но надо что-то сказать, иначе он сам найдёт мне занятие «получше», чем сидеть дома.

Он кивнул и снова погрузился в айпад. Краем глаза я заметила, что он читает какой-то договор. Значит, в ближайшее время он будет завален работой. А значит, я буду предоставлена сама себе.

Я не чувствовала ни радости, ни грусти. С одной стороны было здорово делать то, что не могут контролировать, но, с другой стороны, мне не хватало заботы со стороны отца. Наверное, я привыкла за эти года, что ничего не чувствую, всё стало обыденно и привычно.

Я вымыла грязную посуду, оставив отца один на один с завтраком и работой, и поднялась наверх.

Открыв ноутбук, я быстро ввела в поиск запрос о школах Таллахасси. К моему удивлению их было большое количество. В огромном перечне были и скромные школы и очень даже не скромные. Я не хотела бы попасть в школу, у которой сто пятьдесят наград, где учатся самые умные дети, у которых кошельки просто распирает от зелёных бумажек и пластиковых карт. Это не для меня, хотя я считалась одной из них.