Так рассуждала Афра. Она хотела последовать за японцами, просить отдать тело и на коленях умолять, чтобы позволили похоронить его по христианскому обычаю, но здравый смысл восторжествовал. «Я все равно ему уже ничем не смогу ему помочь, – подумала Афра, – а меня ведь обязательно возьмут в плен. Тогда как же Камрин?.. Нет, я не имею права собой рисковать, я нужна Камрину! Прощай и прости меня, Тагнер, брат мой».

Стоя на коленях, практически невидимая в маскировочном комбинезоне, девушка с горькими слезами молилась за душу феринянина.

Поскольку Тагнер рассказывал, где примерно должен был находиться Камрин, Арфа для начала решила добраться до берега океана, где, возможно, удастся попасть на какое-либо судно.

К сожалению, Афра не знала, что Тагнер быть только ранен. Организм феринян после определенных медицинских процедур, которые проходили все жители, а астронавты особенно, обладал повышенными способностями к восстановлению, так что там, где обычный человек не имел бы шансов, Тагнер выжил.

Раненого Тагнера доставили в дом сёгуна, где оставили под охраной на попечение Мэйсё и слуг. Иэясу ускакал в Эдо и Киото – он мотался между сёгунатом и императорским дворцом с каким-то поручениями.

Для жены сёгуна было горько видеть человека, к которому она сразу испытала душевную слабость, в таком состоянии, а ранение, тем не менее, оказалось тяжелым – Тагнер трое суток был без сознания.

Мэйсё ухаживала за ним, меняла повязки и накладывала целебные примочки и мази на раны, не переставая удивляться тому, как быстро затягиваются последние. На третьи сутки феринянин пришел в себя и открыл глаза.

Рядом сидела Мэйсё, а чуть позади нее стоил лекарь сёгуна, старый Ясуто.

– Ваш пленник поразительно быстро идет на поправку, – заметил лекарь. – Воистину нечеловеческая сила!

Японка сделала ему знак рукой, попросив удалиться.

– Как вы себя чувствуете? – спросила она у Тагнера.

Астронавт кивнул, все еще чувствуя слабость:

– Спасибо, вроде бы жив. Что случилось?

Мэйсё всплеснула руками:

– Я так переживала за вашу жизнь!.. А случилось… Сёгун в ярости – вы же сделали так, что этот ваш корабль улетел. А он сильно на вас рассчитывал. Дело в том, что он хотел использовать ваши знания для того, чтобы помочь императорской стороне одолеть сёгунат – в нашей стране назревает открытая борьба между императором и сёгунатом. Сейчас он оказался в явной немилости у императора, и я не удивлюсь, зная натуру своего мужа, что он не переметнется на сторону сёгунов, так же как когда-то он стал тайно служить императору. Неужели вам трудно было поделиться своими знаниями? Если бы муж получил то, что хотел, он бы отпустил вас – тогда бы и я могла на него оказать влияние. А теперь…

Тагнер вздохнул:

– Поймите, Мэйсё, он бы и никто сейчас на вашей планете не смог бы воспользоваться моими знаниями. Дело даже не в том, что я не являюсь специалистом, чтобы сделать для сёгуна оружие или что-то подобное, не говоря уж о самом корабле. На всей Земле сегодня никто это не сделает, даже если бы у меня были бы все нужные знания. У вас нет необходимых технологий… Не понимаете, что это значит? Ну, в двух словах, сделать оружие, которым пользуемся мы или построить такой корабль – это намного сложнее, чем сделать ваши мечи и ружья. На всей Земле сегодня не вплавить такой металл, из которого сделана обшивка моего космолета, даже если бы я точно знал, как его выплавлять… Эх, вы не понимаете!

Мэйсё сокрушенно покачала головой:

– Не понимаю! Если вы знаете, как что-то сделать, вы всегда можете рассказать это кому-то другому.

– Господи, далеко не всегда! – горячо возразил Тагнер и поморщился от боли в боку. – Ну, представьте себе, что вы знаете, как сделать ваши ружья. И теперь представьте, что вам надо научить этому людей, которые жили тысячу лет тому назад. Получится у вас? Они не умели выплавлять такой металл, какой умеете плавить вы, не умели делать порох, и так далее. Возникает множество проблем, которые складываются в одно большое «невозможно». Ведь ружье делается не одним человеком, это сложный процесс, где участвует множество разных мастеров. Каждый со своими приемами. Это и называется «технология». А корабль не летает сам по себе – там есть устройство, которое двигает его, двигатель. Его производство – отдельный вопрос, ведь для изготовления корабля мало сделать его корпус, образно говоря, нужны паруса и весла. И нужные здесь «паруса» и «весла» на Земле сегодня не сделать – между моими технологиями и вашими тысяча лет!

Тагнер вздохнул и продолжал:

– Конечно, я мог бы дать сёгуну то оружие, которое есть на борту корабля, но у меня его не много. И так же как когда к вашим ружьям кончается порох, они становятся бесполезными, так же и тут: когда иссякнут заряды, от моего оружия толку не будет. Понимаете?..

– Кажется, теперь понимаю, – не слишком уверенно сказала японка. – Ладно, посмотрим, что будет делать сёгун. Умоляю вас, не гневите его – лучше верните свой корабль и хоть как-то удовлетворите его ожидания, а то можете поплатиться головой. А мне будет очень горько видеть вас обезглавленного.

Мэйсё поклонилась и ушла, а Тагнером снова занялся лекарь.

Ясуто осмотрел его, цокая языком и приговаривая:

– Ваши раны от пуль, почти затянулись, и это за три дня! За всю свою жизнь я впервые наблюдаю такое чудо! У вас, чужеземец, очень здоровое и крепкое тело. Вы будете жить очень долго.

– Долго – это сколько? – невольно улыбнулся Тагнер.

– Может, сто лет проживете, если сёгун ранее вам не отрубит голову…

– Да, все может быть, – пробормотал феринянин, – так и не поживешь столько, сколько отмеряно…