– Кто водил тебя на выпускной?

Она выдохнула разу неразборчивых фраз, прежде чем переспросила:

– Что?

– Выпускной?
– прошептал я, целуя бедро.
– С кем ты ходила?

– Ох, - ответ был слегка натянутым.
– Эм… Робби Мейерс?

Ее подколенные сухожилия напряглись под моими пальцами, кожа гладкая и упругая. У меня был тяжелый день, и мысли о том, как я приду домой и буду с Ханной, успокаивали меня на нескольких встречах. Я собирался трахать ее, пока у нее ноги не отнимутся, но я хотел растянуть удовольствие.

– Расскажи мне про Робби.

Она захихикала, прижимаясь к моим рукам.

– Он был президентом шахматного клуба.

Рыча, я спросил.

– Ты трогала его слона?

Ханна снова засмеялась, даже хрюкнула, от чего рассмеялась еще сильнее.

– Нет. Он целовался, как корова.

Я улыбнулся возле ее бедра, чуть выше е округлой попки.

– Бедный Робби.

– Бедная Я. Он практически облизал мне все лицо.

Я лизнул изгиб ее попки, пробормотав:

– Я думал, ты любишь языки.

Она застонала, расставив еще шире ноги, приглашая:

– Я люблю только твой.

Я спросил:

– И где его любишь больше всего?

– Здесь, - прошептала она, когда я укусил и облизнул, раздвигая ее ноги, чтобы добраться до ее киски.
– И здесь.

Слова были не нужны, когда я наклонился вперед, целуя ее старательно, посасывая там, где она уже была влажной и сладкой, пока она не потеряла терпение, не наклонилась ниже и не вцепилась в стойку.

Я уже прекрасно знал, что будет дальше, даже если она стояла, и я не видел ее лица: по движению ее бедер, как она встанет на цыпочки когда будет совсем близка, по ее легких вздохам и обрывистому дыханию.

Ее стоны вначале были тихими, но становились все громче, пока не перешли в животные, вперемешку с моим именем. Губами я чувствовал ее оргазм, и я все продолжал и продолжал ее целовать, забывая про свой собственный оргазм, желая доставить ей еще один.

– На вкус, ты, как мед, - я облизывал ее бедра, сжимая раками ягодицы .
– Блять, для меня ты всегда на вкус, как мед. Я хочу жить со вкусом твоей киски на моих…

Тут открылась входная дверь, и послышались шаги. Быстро выпрямившись, Ханна поправила свое платье.

– Дженсен.

Моего мозгу потребовалось две секунды переварить сказанные ею слова. Ох, ох черт.

Это была квартира родителей Ханны. И не удивительно, что у Дженсена были ключи.

Я слышал, как заговорил старший брат Ханны и по совместительству мой сосед по комнате в колледже, но он замолчал и, наконец, спросил:

– Почему ты одела свое платье для выпускного?

Он не видел меня за стойкой, но даже без особых вычислений, мне будет сложно прятаться за ней, я не знал, зачем он пришел и как долго тут пробудет.

Так пора появиться.

Я выпрямился и встал позади нее.

Показывая на меня пальцем, Ханна начала объяснять.

– Уилл просто чинил раковину.

Дженсен озадаченно уставился на нас.

– Что?

– Дженсен … - начал я.

Но Ханна меня перебила:

– Я ….убиралась.
– Она осмотрелась по сторонам, ища подтверждение своей истории.
– И нашла это платье.

Я знал, что когда-нибудь этот день наступит - день. когда Дженсен узнает о наших отношениях - но я думал, что это случится на наших условиях. И с Ханной, я знал, что так будет лучше. И под ‘лучше’ я подразумеваю ‘хуже’.

Я склонился над плитой, позволяя ей закончить свою историю

– Я нашла его в шкафу во второй спальне, - тараторила она.
– и решила примерить, и пришла на кухню, что-нибудь перекусить. И когда я почистила морковку, я хотела включить измельчитель, но он засорился, поэтому я позвонила Уиллу - он же мастер на все руки, да и живет всего в 7 кварталах, вот он и пришел.
– Она повернулась и посмотрела на меня с маниакальной улыбкой на лице.
– Спасибо, Уилл!!

Я отсалютовал ей и совершил непростительную ошибку, я вытер свой рот. Дженсен в ужасе вытаращил глаза.

В комнате повисла тишина, и Дженсен переводил взгляд на меня.

Я осторожно улыбнулся в знак признания.

– Хэй.

– Ага, - сказал он, поглаживая горло пальцем.
– Уилл, мне бы хотелось знать, как долго ты спишь с моей сестрой?

Я сказал:

– Пару недель, - в то время, как Ханна выпалила: - Что? Это безумие, мы не спим.

Я посмотрел на нее, чувствуя, как вскинул брови.

– Ханна, - прошептал я, сдерживая смешок.
– Пора признаться.

– Ладно, хорошо. Пару недель.
– бормотала она улыбаясь.