Шрифт:
Но та поставила чашку на стол:
– Нам пора. Рада была повидаться.
– Она встала из-за стола, подхватив пакет и сумочку.
– Знаешь, мы недавно "Гарри Поттера" пересматривали. Дамблдор там, в одной из серий, хорошо сказал: "Всегда есть выбор между тем, что легко и тем - что правильно"... Да, и еще я забыла сказать - мы закончили твой проект. И продолжать сотрудничество в дальнейшем - не собираемся.
Ольга повернулась и вышла из кафе. Уже на улице, садясь в машину, Катя спросила.
– Мам, а почему ты с ним не будешь больше работать?
Ольга закурила и запустила двигатель:
– Потому, что однажды наступает такой момент, когда надо уйти навсегда.
– Она выжала сцепление.
– Всегда наступает...
"...явиться или кануть без следа,
быть полубогом или полугадом
для женщины, что спит с тобою рядом -
всегда есть выбор. Выбор есть всегда..." ?
Шторм
– Оль, слава богу, ты приехала, - Петрович махнул рукой выходящей из машины Ольге.
– Что? Очередная любовная лодка разбилась о рифы непонимания?
– Разберешься, - Петрович, лукаво улыбаясь, затянулся и протянул Ольге пачку сигарет, - по крайней мере, теперь я уверен, что сырный суп не будет снова пересолен, а курица будет в меру промаринована. Да и девочки перестанут искать несуществующие пятна на скатертях и по сто раз перестилать столы.
– Нет, я - свои. Интересно, что ж у нее там? Вчера была еще такая счастливая. Вся радостью переливалась. Ладно. Разберемся, утешим, успокоим. Ты прав, не впервой.
Докурив, Ольга вошла в зал через служебный ход. Картина не блистала замысловатостью. Надюха расхаживала взад-вперед по залу, перед ней стайкой сбились ее "ненаглядные девочки", с обреченным видом переживающие очередную "бурю в стакане".
– Надежда Васильевна, Вас можно отвлечь?
– Надюха обернулась, а девочки мгновенно заулыбались. Всё! Для них гроза закончилась. Они любили свою хозяйку. В обычное время она была улыбчивой и всегда понимала, когда людям нужна ее помощь. И накрывало ее нечасто. Но, каждый раз - феерично, поэтому "девочки и мальчики", работавшие с ней со дня открытия, знали - бурю надо пережить.
– Надежда Васильевна, Вы меня обедом не угостите? В своем кабинете?
– Ольга подмигнула и повернулась в сторону подсобных помещений.
– А что, как обычно, за столиком, тебя не утраивает?
– протянула Надька. Она была похожа на, вставшую листом перед травой и удивленно косившую глазом, Сивку-Бурку.
Встряхнув головой, опять же - как лошадь гривой, Надюха уже спокойным голосом изрекла:
– Петрович, нам как обычно. И сырный суп не забудь!
– Так он же пересолен!
– Кто сказал?
– и Надежда Васильевна величественно понесла свое шикарное тело в сторону кабинета. А тело у нее было действительно шикарное. Случайно забредя в ее ресторан, и однажды разглядев ее умопомрачительный бюст, мужчины становились постоянными посетителями. Некоторых это не устраивало, и они начинали "штурм цитадели". Кто-нибудь помнит не взятую штурмом или длительной осадой цитадель?
– Ну? По какому поводу построение на плацу? Только мне не вкручивай про то, что клиент должен быть потрясен и ошеломлен.
– И клиент - тоже, - Надя, присев в кресло напротив Ольги, протянула руку к сигаретнице, отщелкнула сигаретку и прикурила. Откинувшись на подголовник, устало закрыла глаза, и выдохнула струйку дыма.
– Уставший дракон на отдыхе, - рассмеялась Ольга, - ну, колись, что? Из-за работы ты бы так не искрила.
– Конечно, нет...
В кабинет зашла девочка с подносом и быстро сервировала журнальный столик, по обе стороны которого сидели подруги.
– Может?
– Надя выразительно повела глазами в сторону барной стойки, видимой в проеме двери.
– Нет. Я за рулем. Рассказывай, давай!
– Оль, кажется, мне Федька мозг парит.
– То есть - парит? Пообещал жениться и не женится? Пообещал круиз по Средиземноморью и не везет? Или? Ты, по-моему, ни на что подобное и не рассчитывала. Или рассчитывала?
– Ты чё, дура? Какой - замуж? Какое - Средиземноморье? Я же не вчера родилась! Да и не пойду я больше замуж! Оль, ты вот, когда с Магой встречалась, ты как к его жене относилась?
– вдруг спросила Надька, пристально вглядываясь в лицо подруги. На какое-то мгновение Олино лицо стало похоже на посмертную маску, потом ресницы дрогнули, возвращая жизнь лицу.