– Никаких возражений, – с чарующей улыбкой ответил Фарго. – Джефф, развяжи этих негодяев, но не становись между ними и потрясающим станнером этой потрясающей женщины.

– Мне чем-то знакомы ваши манеры, – заметила она.

– Женщины обычно находят их знакомыми, – вежливо согласился Фарго.

– Более того: знакомыми до тошноты. Как вас зовут?

– Фарго Уэллс.

– Случайно, не Фарли Гордон Уэллс?

– Да, это полная версия моего имени.

– И вы – тот самый ученик, который распылил растворитель ткани в системе воздушного кондиционирования высшей школы имени Нейла Армстронга?

– Тот самый. Я знал, что такое никогда не забудется. И, клянусь Юпитером, вы, должно быть, та самая девушка, которая получила первую порцию, самую концентрированную. Олбани Джонс, верно? Если бы вы не носили эту униформу, я бы сразу узнал вас, хотя теперь вы стали еще красивее, если такое вообще возможно.

– Никогда не знаешь, с кем можно встретиться на этой работе, – со вздохом произнесла Олбани Джонс. – Думаю, мой отец, мэр, по-прежнему жаждет встречи с вами.

Фарго сглотнул.

– Может быть, попозже, когда все уладится? – пробормотал он.

– Как видите, это аморальная личность, – заявил Слай, который уже встал на ноги и растирал запястья. – Вы не можете верить ни одному его слову.

– С жезлом правды мы разберемся, кто лжет, а кто нет, – успокоила его Олбани. – А теперь поднимайтесь в машину. Все четверо.

– Подождите, – быстро сказал Фарго. – Не трогайте моего брата. Он пришел отпраздновать летнее солнцестояние, и ему всего лишь четырнадцать лет. Пожалуйста, отпустите его вместе с тем старым бочонком из-под гвоздей. Это наша семейная реликвия.

– То, что я несовершеннолетний, еще не означает… – начал было Джефф.

– Заткнись, Джефф. Олбани, наши родители погибли. Мне пришлось воспитывать его, а вы понимаете, как трудно быть единственным воспитателем у упрямого юнца.

– Перестаньте, или я разревусь, – сказала Олбани. – Ваша взяла: он может идти.

– Отправляйся домой, Джефф, – сказал Фарго. – Слай и Фистер больше не оскверняют квартиру своим присутствием, но в любом случае сначала свяжись с компьютером через линию под дверным ковриком.

Все трое плавно поднялись наверх. Фарго помахал рукой.

– Я вернусь, как только смогу, – крикнул он.

Джефф смотрел, как патрульная машина заскользила над кронами деревьев, скрывшись из виду. В парке стало уже совсем светло.

Он подобрал Норби и попытался уравновесить робота на правом плече. Казалось, что бочонок весит целую тонну, словно он был набит металлоломом. В определенном смысле, так оно и было.

– Ты мог бы, по крайней мере, включить свой антиграв, – прошептал Джефф, обращаясь к шляпе Норби. В следующее мгновение его ноги оторвались от земли. – На малую мощность, идиот!

Джефф опустился на траву с ощущением, будто держит на плече пустую консервную банку. Он пошел по тропинке размашистым шагом, что-то тихонько напевая. Внезапно глаза Норби выглянули из-под шляпы.

– Мы уже уходим? – озабоченно спросил робот. – И я так и не увижу праздник летнего солнцестояния?

– Теперь уже поздно. Мы все пропустили. Смотри, солнце высоко поднялось над горизонтом.

– А мы не можем сделать вид, что еще раннее утро? Кто узнает-то?

– Мы узнаем. Нельзя потешаться над вещами, которые… ладно. Вот что: я могу провести церемонию Единения. Ее не обязательно начинать с восходом солнца. В общем-то, ее полагается проводить в дни солнцестояния и равноденствия – всего четыре раза в году.

– Я знаю элементарную астрономию, Джефф.

Джефф вернулся к тому месту, где их ожидание было прервано Фистером и Слаем, гнавшимися за Фарго. Поляна по-прежнему оставалась в прохладной тени. Сияние дня действовало отвлекающе, но, по крайней мере, придавало обстановке дружелюбный вид.

Джефф положил Норби на землю и опустился, скрестив ноги, на траву возле журчащего ручейка. Он молча сидел с полузакрытыми глазами, положив руки на бедра ладонями вверх.

– Но ты же ничего не делаешь, – сказал Норби примерно через минуту. – Что происходит?

Джефф открыл глаза и вздохнул.

– Не мешай мне. Я медитирую. Я пытаюсь ощутить Единство Вселенной, а чтобы сделать это, надо успокоить свою нервную систему.

– Моя нервная система не нуждается в успокоении.

– Откуда ты знаешь? Ты постоянно вертишься. Если не будешь сидеть тихо, то мы отправимся домой. Дай мне настроиться на Единство.

Норби с разочарованным видом втянул в себя руки и ноги, но его глаза по-прежнему с любопытством выглядывали из-под полей шляпы.

Джефф восстановил свою позу. Чувство, охватившее его, было приятным, как и всегда.