Расстояние между ними неумолимо сокращалась. Макс был немного хмурым, со скрещенными за спиной руками, в привычных серых спортивных штанах и черной майке. Не дойдя пары метров до него, Даша остановилась. Взгляд девушки медленно дюйм за дюймом перемещался с черных кроссовок физрука вверх, чтобы, наконец, посмотреть ему в глаза.

– Петрова, Петрова, - начал тихо, но уверенно Макс, загадочно улыбаясь, - я….

– Я прошу прощения! – крикнула Даша раньше, чем он договорил, чтобы не слушать болезненные для нее слова, - я прошу прощения, - тише продолжила девушка, протягивая ему огромную коробку конфет, - вы – мой учитель. Я была не права, я очень сильно напилась и вела себя очень…очень распущенно. Мне стыдно….

Улыбка погасла на губах физрука, а брови медленно поползли вверх от удивления. Льдисто-голубые глаза стали темнеть от злости, а лицо вытягиваться.

– Петрова… - тихо прорычал он.

Но Даша снова его перебила, решив сначала добить его своей тирадой.

Девушка все протягивала конфеты, не понимая, почему физрук не берет их.

– Я больше никогда так не сделаю. В смысле, я, вообще, больше никогда не попадусь тебе, вам…на глаза, - сбивчиво тараторила она, замечая, как учитель буквально бледнеет от бешенства. Становилось все страшнее, - я сдам все нормативы, или наоборот переведусь в другую школу, если останусь на второй год, чтобы, чтобы….мне очень стыдно, простите, - в конце своей речи Даша уже просто хватала ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег, и все так же глупо протягивала ему конфеты, опустив глаза в землю.

Неожиданно девушка увидела, как за спиной Макса медленно падает букет красных роз. Не завернутый в бумагу или ленту, он красно-зелеными стрелами рассыпался вокруг его ног. Словно в замедленной съемке на вытоптанную дорожку стадиона упала последняя роза из его в миг расслабленной руки, а одновременно с ней упала на нос Даше первая капля начинающегося дождя.

– Беги, Петрова! – прорычал от злости физрук.
– Беги так быстро, как только можешь! Потому что, если я догоню тебя, то сверну твою цыплячью шею, Петрова!

Цвет летнего неба в глазах Макса сменился краской холодной колючей злой зимы, а в следующее мгновение, Даша, бросив конфеты к рассыпанным розам, развернулась и буквально полетела по стадиону, спасаясь от праведного гнева физрука.

Остался только бег. Ноги взбивали июньскую пыль под ногами, а Даша все мчалась вперед что есть сил, чувствуя дыхание Макса за своей спиной. Пробежав пол стадиона так, что легкие уже горели адским огнем, девушка резко вильнула в сторону, направляясь к школе. Пробежав мимо скучающего охранника, она на последнем вдохе взлетела вверх по лестничным пролетам, ворвалась в спортзал и буквально прыгнула на канат. С последними клочками адреналина в мышцах, Даша подтянулась повыше, зависнув на три метра над уровнем пола. Макс же влетев в зал, едва не снеся двери с петель, подбежал к канату с болтающейся Петровой, дернул его изо всех сил, и Даша, сорвавшись, полетела вниз ему на руки.

Не удержав равновесие, физрук завалился в бок на маты вместе с ученицей. Тут же перекувыркнувшись, Макс сел на тяжело дышащую Петрову сверху, заведя ее руки в захвате над головой.

Сбивчивое мятное дыхание физрука коснулось щек Даши, а затем горячие губы парня резко и властно накрыли ее губы. Не ответить было не возможно. Едва дыша, с бешено колотящимся сердцем Даша пыталась одновременно не задохнуться от недостатка кислорода и целовать физрука. Кисти девушки не шевелились от его захвата, но тело само собой извивалось змеей на матах под телом Макса. Поцелуй был долгим, распаляющим, чувственным и многообещающим, но спустя несколько долгих тягучих секунд Макс оторвался от нее. Дыхание парня тоже немного сбилось, а впалые щеки чуть порозовели.

– Я похож на препода младших классов по литературе, которому дети носят конфеты на день Учителя?! – все в том же темном бешенстве прорычал он.
– Ты идиотка?!

– Но я, я… - Даша попыталась пошевелить руками, но их все еще плотно удерживала одна рука Макса. Другая, не смотря на рычащий голос, необычайно мягко касалась торчащих ребер девушки, - я хотела извиниться, вы, ты – мой учитель.

– Я не твой учитель, Петрова! – сорвался на крик физрук.
– Я никогда не был твоим учителем благодаря твоим прогулам!

– Но мне было так стыдно, - глаза Даши снова стали влажными от подступивших слез, - я не такая! В смысле, у меня, вообще, никогда не было парня, а я напилась и повела себя, как падшая женщина. Я…

– Заткнись, Петрова! – прошептал физрук, снова наклоняясь и накрывая ее губы своими. Язык Макса ворвался в ее приоткрытый рот, проходясь по ряду ровных зубов, задевая небо и сплетаясь с ее языком. На этот раз он целовал ее бесконечно долго, бесконечно влажно и пошло, кусая губы, подчиняя и обезоруживая.

– Это по мне статья плачет, Петрова, - наконец, произнес он, оторвавшись от ее красного смущенного лица, - и что за бред ты несешь? Ты, конечно, тупица еще та, но уж точно не падшая женщина!

– Но я подумала, подумала… - Даша буквально кожей ощущала желание Макса. Желание продолжить то, что они начали на выпускном, - я ведь тебе не особо нравлюсь, - наконец, обреченно грустно выпалила она.

– Да, Петрова, ты права, - ехидно пропел физрук, - это у меня хобби такое. Таскать цветы своим глупым ученицам, обжиматься на матах, тратить свой отпуск на дополнительные занятия и знакомить, блять, их со своей бабушкой. А еще провожать до дома, чтоб не пристал какой бомж и рисовать им мифические сдачи нормативов, которые они не сдадут никогда в жизни. Я, вообще, педофил, знаешь ли! Петрова, ты идиотка!?