В заключение она совершала утреннюю пробежку вдоль пляжа. В это время там не было ни души, и это давало ощущение бесконечной свободы. Элен чувствовала себя молодой и легкой. Через несколько часов пляж заполнит армия отдыхающих, которые, лежа на полотенцах, будут греться под жарким южным солнцем. Но у Элен еще оставалось время выпить чашечку кофе в любимом баре.

Об этом пляже знали немногие, но Элен предполагала, что среди отдыхающих нашлись журналисты, которые уже раззвонили о нем. Несмотря ни на что, Элен была без памяти влюблена в это место. Просто рай на земле. Первое впечатление не обмануло ее. Когда Элен оказывалась здесь, она отрывалась от дома не только географически, но и мысленно. Там ей всегда не хватало времени, ей часто не давали покоя. Да и что такое дом? Элен пришла к выводу, что это не то место, где живешь, а то, где тебя понимают. Она осознавала, что ей дорог не столько сам этот пляж, сколько чувства, которые он в ней пробуждает.

Задумавшись, Элен сидела за стойкой открытого бара. Ее ступни касались теплого песка, взгляд был прикован к яхтам, что стояли на якоре неподалеку.

Она думала о том, что неплохо было бы жить одновременно и на Майорке, и в Германии — ездить туда-сюда. Такой план она вынашивала уже несколько лет, а поэтому и выбрала работу, которая давала свободу передвижений. При наличии ноутбука и доступа в Интернет работать можно было в любой точке земного шара. На острове у Элен уже появилось много друзей. Кто-то жил здесь круглый год, кто-то — нет. Что касается ее, то она не смогла бы довольствоваться этой тихой жизнью — вечеринки и светские тусовки в родном городе ей очень нравились.

Наступил вечер. Элен сидела в шезлонге под соломенным навесом с ноутбуком на коленях. Из бара за спиной доносились ритмы сальсы. Первые дни своего отпуска Элен провела без Тома. Она хотела побыть одна и поработать, поэтому попросила его приехать неделей позже. По идее, в такой обстановке ей должно было бы хорошо работаться. Но не тут-то было: Элен никак не могла сосредоточиться. Ее взгляд устремлялся на бирюзовое мерцающее море, на яхты и лодки на волнах. И вместо того чтобы думать о парадоресах — так испанцы называют старинные замки, — мысли все возвращались к разговору с Торальфом Ганзеном.

Он каждые два года менял место жительства. Просто потому, что ему так хочется. Элен спрашивала себя, как именно это происходит. Как на это смотрит его семья? Есть ли у него жена, дети? Они не говорили о родственниках. Может, его не очень интересовали женщины? При всем желании она не могла понять, что он за человек. Элен знала только одно: он не был похож на тех, кого она знала. И это не в последнюю очередь привлекало ее. Где сейчас Торальф? Был ли он в Германии, когда звонил ей? Элен припомнила, что они говорили только о его прошлом, но не о настоящем. Подумать только, одного телефонного разговора хватило, чтобы развеять ее скепсис относительно этого человека. Такая перемена была более чем поразительна.

— Солнце, ну почему ты опять капризничаешь?

Антонио с молниеносной быстротой перемещался между тремя своими телефонами и Элен. Вид у него был сияющий. Разговор шел о некоторых мероприятиях будущей недели, в которых, по мнению Антонио, Элен непременно должна была принять участие.

Она бросила на него недовольный взгляд.

— Ненавижу эти фильмы. И все равно никто не заметит, есть я или нет, в кинозале ведь темнота.

Зазвонил телефон.

— Вот ты капризничаешь, а она ради такой возможности мне ноги целовать будет. — Антонио указал на мигающий дисплей телефона. — И не только.

С дальнейшим ходом разговора настроение Элен все больше ухудшалось.

— Тогда можешь взять трубку и сказать, что она своего добилась. А то меня этот трезвон уже достал! Пускай она идет. Тогда мы обе получим то, что хотим.

— Разве что вы… Я другого мнения. Она же недалекая, все испортит. А тебе это нужно для карьеры, дорогуша.

— Антонио, хватит валять дурака! Дай мне лучше новое задание!

Вдруг Антонио сорвался с места и распахнул дверь кабинета.

Элен проводила его скептическим взглядом.

— Леди уже закончили свой туалет? Если да, то будьте так любезны прекратить разговоры. У меня совещание, если вы не заметили.

Дверь с шумом захлопнулась, и Антонио как ни в чем не бывало преспокойно вернулся к Элен. У него редко случались подобные срывы. Ее плохое настроение как рукой сняло.

Антонио подсел к ней со стаканом воды.

— Вернемся к нашему разговору.

— Ты уверен, что мне нужно пойти? Может, пусть лучше эта блондинка, которая тебе названивает?

Антонио удивился:

— Откуда ты знаешь, что она блондинка?

Элен не могла удержаться от хохота:

— Антонио! Разве для тебя существуют другие женщины?

Он закурил и усмехнулся:

— Точно. Только не люблю, когда за мной бегают. Женщины не должны этого делать. Нам, мужчинам, нужен вызов, нас нужно держать в напряжении. Мы же все-таки сильный пол.

Элен забавляло, когда Антонио, настоящий итальянский мачо, начинал философствовать на тему отношений между мужчиной и женщиной. Десять лет назад он развелся и с тех пор не скрывал того, что «озабоченный». Так же фанатично он любил свою работу, поэтому брался устраивать судьбу всех молодых и перспективных. Конечно, не обходилось без женских чар, которые на Антонио действовали безотказно.