Наконец разговор закончился, и Элен швырнула мобильник на кровать. Она сунула руки в карманы жакета и поняла, что стоит перед Торальфом в строгом костюме в тонкую полоску. Она смущенно оглядела себя.

— Честно говоря, я немного удивлена, что ты уже тут. Я сама только пять минут назад вернулась и собиралась надеть что-нибудь поудобнее.

— Не торопись! Я могу ждать вечно.

Элен достала из шкафа кое-какие вещи и ушла в ванную. Она немного поколебалась, но не заперла дверь, а только прикрыла. То, что она не переоделась при Торальфе, ей самой казалось нелепостью.

Зеркало отражало ее в полный рост, и, глядя в него, Элен размышляла, чем же они сегодня займутся. За окном шел дождь. Как обычно, когда она была в Берлине. Возможно, ему будет интересно сходить на выставку или в музей? Можно пойти в кино или посидеть в кафе.

Элен внимательно рассматривала лицо. Макияж с утра не потерял свежести и мог дальше идеально выполнять свою функцию. Прическа, несмотря на дождь, тоже не пострадала. Остался последний штрих: немного губной помады.

Она достала из косметички свою любимую — бледно-розового цвета. И только поднесла ее к губам, как увидела в зеркале лицо Торальфа.

Он, скрестив руки на груди, небрежно прислонился к косяку. Элен, не отрываясь от своего занятия, вопросительно посмотрела на него. От нее не ускользнуло, что взгляд Торальфа блуждает по ее телу, и это было приятно.

— Я только хотел удостовериться, что ты так же красива, как и на прошлой неделе.

Элен улыбнулась. Спокойствие, с которым он сказал, смутило ее.

— Ты знаешь, что ты нахал?

— Да. Но тебе это нравится.

Он был прав, но Элен об этом не сказала. Вместо этого она удивленно подняла брови.

— Да?

Он смотрел на нее не мигая.

— Я знаю, что тебе нравится.

Элен закончила приводить себя в порядок и спрятала помаду в косметичку. Под воротничок блузки она повязала сиреневый шарф.

— Ты так самоуверен, мой дорогой! Может, ты знаешь и то, что мне не нравится?

Торальф смотрел на нее невинными глазами.

— Готовить.

Элен рассмеялась и подошла поближе. На расстоянии вздоха она остановилась, памятуя, что под блузкой у нее нет ничего, кроме бюстгальтера.

— Да, ты прав. Кулинария — не моя сильная сторона. Но что мне еще больше не нравится, так это твое непомерное превосходство. Я чувствую себя маленькой девочкой.

— На то и рассчитано. Как ни крути, а у меня побольше жизненного опыта. Тебе вряд ли удастся вогнать меня в краску.

Элен внимательно смотрела на него. Как могла она доказать свою силу? До сих пор он не давался в руки, хотя однажды признался, что очень хотел бы быть пойманным.

— Что ты намерен сейчас делать?

— Действовать тебе на нервы, — ответил он с ходу.

— Ты постоянно это делаешь.

Он преодолел последние сантиметры, которые их разделяли, положил одну руку ей на затылок, а другой очень медленно провел сначала по губам, потом по шее и ниже.

Элен заметила, как часто он дышит. Одного его прикосновения было достаточно, чтобы разбудить и в ней давно дремлющее желание. В его руках она становилась безвольной, и он знал это!

Элен расстегнула на нем рубашку и бросила ее на пол, твердо глядя ему в глаза.

— Ты сильнее меня.

С дерзкой улыбкой он наклонился и поцеловал ее в шею, приласкав ее языком. Потом спокойно посмотрел Элен в глаза.

— Очень надеюсь. Я все-таки мужчина. А мужчины физически немного сильней.

С этими словами он попытался обнять ее, но Элен отстранилась.

— Я предпочитаю борьбу на равных.

Он насмешливо посмотрел на нее.

— Понимаю. Тогда скажи, чего я не должен делать.

Пока они целовались, Элен размышляла, что же придумать. Незаметно она сняла шарф, освободилась из его объятий и сказала:

— Убери руки за спину и повернись!

Перед тем как Торальф послушался, их взгляды встретились. Теперь Элен знала, что интуиция ее не подвела.

Она набросила шарф ему на руки и крепко завязала, затем вытолкнула Торальфа из ванной и кивком велела сесть на край кровати. Он повиновался и не смотрел на нее, когда она встала перед ним, слегка расставив ноги. Ее живот оказался как раз напротив его губ, и он сразу же стал покрывать его поцелуями. Постепенно он спустился ниже и, когда добрался до трусиков, взглянул на нее.