— Кто же ездил на ней в ту ночь?

— Я не знаю, мистер Стумп. Но только на ней никто не ездит, кроме мистера Кольхауна. Никто не смеет даже сесть на нее.

— Значит, он и ездил на ней?

— Я не знаю, мистер Стумп, я ничего не знаю. Я не видел, чтобы капитан ее выводил, не видел, как она попала обратно.

— Если ты только говоришь правду, что она была вся взмыленная, значит кто-то должен был на ней ездить.

— Да, да, кто-то ездил.

— Послушай, Плуто. Я думаю, что ты говоришь правду и действительно не знаешь, кто ездил на гнедом в ту ночь. Но как тебе кажется, кто бы это мог быть? Я тебя спрашиваю только потому, что, как тебе известно, мистер Пойндекстер мой друг, и я, естественно, беспокоюсь, когда так плохо обращаются с его имуществом. Это касается и собственности капитана Кольхауна. Наверно, кто-нибудь из негров с плантаций увел потихоньку бедное животное и обскакал на нем всю прерию вдоль и поперек. Как ты думаешь?

— Нет, мистер Стумп, негр не думает, чтобы это было так. Невольников с плантаций не разрешено сюда пускать. Они не смеют сюда прийти. Негр с плантаций не мог увести гнедого.

— Чорт побери, кто же мог увести лошадь? Может быть, это был надсмотрщик? Что ты на это скажешь?

— Нет, это не он.

— Кто же это еще может быть, если не сам хозяин коня? Если так, тогда все благополучно. Он имеет право скакать на своей лошади куда ему вздумается, хотя бы и до самого ада. Это уж не мое дело.

— И не мое, мистер Стумп. Как жаль, что мне это в голову не пришло сегодня утром!

— Почему ты жалеешь об этом? Что произошло сегодня утром и почему ты такой сумрачный?

— О, что произошло сегодня утром! Большое несчастье! Очень большое несчастье!

— Что же это такое?

— Ах, мистер Стумп, меня исколотили сегодня. Это было час спустя после полудня.

— Исколотили?

— Да, я бегал от боли по всей конюшне.

— О, понимаю: ты хочешь сказать, что тебя лягнула лошадь. Какая же это тебя так обидела?

— О нет, вы ошибаетесь. Это сделала не лошадь, а ее хозяин. Меня бил сапогом мистер Кольхаун. Негр не сделал ничего плохого. Я только спросил капитана, что случилось с его лошадью в ту ночь, почему она пришла такой измученной. Он сказал, что это не мое дело, и начал меня тузить своим сапогом, затем стегать плетью. Потом он мне угрожал: сказал, что если я еще когда-нибудь об этом заговорю, то получу сотню ударов плетьми. Он ругался. Ох, как он бранил меня! Плуто еще никогда не видел мистера Кольхауна таким сердитым, никогда в жизни.

— Где же он сейчас? Его нигде не видно сегодня. Думаю, что он никуда не уехал, так как гнедой-то его здесь.

— Нет, мистер Стумп, его сейчас здесь нет. Он уехал. Последние дни он все время уезжает куда-то и долго не возвращается.

— Верхом?

— Да. Он ездит теперь на сером. Гнедого больше не берет. С той самой ночи, о которой мы только что с вами говорили, он только один раз ездил на нем. Может быть, он хочет, чтобы гнедой отдохнул.

— Послушай-ка, Плуто, — сказал Зеб после нескольких минут раздумья, — пожалуй, действительно будет лучше, если моя старая кобыла еще немного подкрепится кукурузой. Ей еще много придется побегать, и она может пе выдержать. Поэтому пускай наестся в свое удовольствие. А пока она жует, и я могу заняться тем же. Сбегай-ка на кухню и посмотри, не найдется ли чего закусить. Кусок холодного мяса и ломоть кукурузного хлеба — больше ничего и не надо. Твоя хозяйка предлагала мне пообедать, но я боялся опоздать и отказался. Теперь вот передумал — пожалел свою скотинку. Придется подождать. За едой и мне будет веселее.

— Я сейчас сбегаю, мистер Стумп, в одну секунду.

Сказав это, Плуто побежал через двор на кухню. Зеб Стумп остался один в конюшне.

Как только негр удалился, Зеб направился к тому месту, где стоял гнедой. Животное испугалось и, дрожа всем телом, прижалось к стенке.

— Стой! Спокойно, глупое ты животное! — заворчал Зеб. — Я не сделаю тебе ничего дурного. А норов-то у тебя совсем как у твоего хозяина. Тихо, я тебе говорю! Дай осмотреть подковы.

Сказав это, Зеб наклонился и попробовал взять лошадь за ногу.

Это ему не удалось: лошадь вдруг начала бить копытами и фыркать, точно с ней хотели сыграть злую шутку.

— Будь ты проклята, уродина! — со злобой закричал Зеб. — Не можешь постоять минутку спокойно! Кто тебя собирается обижать? А ну-ка, поди ко мне, глупое животное. Я только хочу посмотреть, подкована ты или нет.

Он снова хотел поднять копыто, но животное упорно сопротивлялось.

— Вот препятствие, которого я никак не ждал, — пробормотал Зеб, оглядываясь кругом в надежде найти что-нибудь, что помогло бы ему преодолеть эту трудность.

«Что делать? Позвать на помощь негра нельзя. Он ничего не должен об этом знать».

Несколько минут охотник простоял в раздумье.

— Будь она проклята, эта негодная тварь! — снова воскликнул он. — Хочется просто убить ее на месте!. А, есть! Придумал! Только бы негр мне не помешал. Будем надеяться, что Флоринда его задержит… Ну, подожди ты у меня, я тебя заставлю стоять спокойно или же задушу насмерть! С этим ошейником ты не очень-то повертишься!

Зеб снял со своего седла лассо, набросил петлю на шею гнедого и потянул веревку за другой конец. Лошадь захрапела и стала метаться по конюшне. Но скоро храп перешел в какие-то свистящие звуки, с трудом вылетавшие из ее ноздрей.