— Ты не думаешь, Плуто, что он убил мастера Генри?

— Ничего подобного я не думаю! Хо! Хо! Он убил мастера Генри! Вот еще что придумали! Это все равно, что сказать, будто я убил мастера Генри… Но что там такое? Смотри туда, Флоринда. Видишь?

— Где?

— Вон там, на другой стороне реки. Видишь мужчину на лошади? Это ведь Морис Джеральд, тот самый человек, которого мы встретили в черной прерии… Тот самый, который подарил мисс Лу крапчатую лошадь. Тот самый, которого сейчас все ищут там, где его нет!

— О Плуто, я уверена, что он не виноват! Он такой красивый и храбрый господин!

Луиза дальше не стала слушать. Она вернулась в дом и медленно направилась на азотею. Ей трудно было скрыть свое волнение перед слугами.

— О чем вы тут разговариваете? — с напускной строгостью спросила Луиза.

— О мисс Луиза, посмотрите-ка туда! Молодой парень…

— Какой молодой парень?

— Тот самый, которого разыскивают, тот самый…

— Я ничего не вижу.

— Хо! Хо! Он только что скрылся за деревьями. Смотрите туда, туда… Вы видите черную блестящую шляпу, бархатную куртку и блестящие серебряные пуговицы? Это он. Я уверен, что это он, тот самый молодой парень.

— Ты, верно, ошибаешься, Плуто. Здесь многие так одеваются. Расстояние слишком велико, чтобы узнать человека, особенно теперь, когда его уже почти не видно. Ну, все равно… Флоринда, беги вниз, принеси мою шляпу и амазонку. Я хочу покататься верхом. А ты, Плуто, оседлай мне Лу?ну как можно скорее. Я боюсь, что солнце поднимется слишком высоко. Ну, живо, живо!

Как только слуги скрылись на лестнице, Луиза еще раз с волнением подошла к перилам азотеи. Теперь ей никто не помешает рассмотреть хорошенько, кто там, на холме, среди зарослей. Но было уже поздно: всадник скрылся.

«Сходство большое, и в то же время это как будто бы не он. Если это Морис Джеральд, то зачем ему ехать в этом направлении?»

Через десять минут Луиза уже была на другом берегу и въезжала в заросли, в которых скрылся всадник. Быстро продвигаясь, она внимательно смотрела вперед. Поднявшись на вершину холма, Луиза вдруг остановила лошадь. Раздавшиеся голоса заставили ее это сделать.

Она прислушалась. Хотя звуки доносились еще издалека и были едва слышны, но можно было уже различить, что это были два голоса: женщины и мужчины. Какого мужчины, какой женщины? Снова болезненно дрогнуло ее сердце. Девушка подъехала ближе. Снова остановилась. Снова прислушалась. Говорили по-испански. Креолка знала этот язык достаточно хорошо, чтобы понять смысл разговора. Но она была еще слишком далеко, и слов нельзя было различить. Тон был приподнятый; оба, казалось, были чрезвычайно взволнованы. Луиза подъехала еще ближе. Мужского голоса уже не было слышно. Голос женщины совершенно отчетливо звучал угрозой.

Голоса доносились с поляны, которую Луиза хорошо знала: с этим местом у нее были связаны дорогие воспоминания. Девушка еще раз остановилась, уже совсем близко. Она боялась ехать дальше, боялась узнать горькую правду.

Наконец она тронула поводья.

По поляне взад и вперед бегала оседланная лошадь. На земле лежал какой-то человек со связанными руками.

Сомбреро и серапэ валялись рядом, но, повидимому, не принадлежали этому человеку. Что же здесь могло произойти?

Мужчина был одет в красочный костюм мексиканца. На лошади — нарядный чепрак мексиканской работы.

Сердце Луизы наполнилось радостью. Мертвый это человек или нет, но он безусловно тот, кого она видела с азотеи. И это — не Морис Джеральд. Луиза подъехала ближе и стала смотреть на распростертого на земле человека. Ясно было, что это мексиканец.

«Красивое лицо», — подумала креолка.

Но не это заставило Луизу соскочить с лошади и с участием наклониться над лежащим. Радость, что связанный человек оказался не тем, кого она боялась найти, толкнула ее на этот гуманный поступок.

«Он не умер: я слышу, как он дышит».

Она растянула петлю лассо.

«Теперь он может свободнее дышать… Но что же могло произойти тут? Ах, он приходит в себя… Слава богу! Я сейчас все узнаю».

— Вам лучше, сэр?

— Сеньорита, кто вы? — спросил дон Мигуэль Диаз, поднимая голову и с беспокойством озираясь кругом. — Где она?

— О ком вы говорите? Я здесь никого не видела, кроме вас.

— Caramba! Как странно! Разве вы не встретили женщину верхом на серой лошади?

— Я слышала женский голос, когда подъезжала сюда.

— Правильнее сказать — дьявольский голос, это лучше определит Исидору Коварубио де Лос-Ланос.

— Разве это она сделала?

— Будь она проклята! Да! Где же она? Скажите мне, сеньорита.

— Я не знаю. Судя по лошадиному топоту, она спустилась по тропинке вниз. Наверно, это так. Я подъехала с другой стороны.

— А! Значит, она поехала домой… Вы очень добры, сеньорита. Я вам весьма признателен, что вы освободили меня от этой петли. Может быть, вы продолжите свою любезность и поможете мне вскарабкаться на лошадь? Я надеюсь, что удержусь в седле, нужно только подсадить меня. Во всяком случае, мне нельзя больше оставаться здесь. Мои враги недалеко отсюда… Пойди сюда, Карлито, — сказал он лошади и в то же время как-то особенно свистнул. — Подойди поближе, не пугайся этой милой женщины. Не она сыграла над нами эту злую шутку и разлучила нас. Ну, иди сюда, мой конь, не бойся!