Моё сердце резко сжалось. Я, подскочив, как ужаленная бросилась к подруге.

– Наташа! Очнись! Что ты молчишь?! Скажи что-нибудь! НАТАЛЬЯ!
– хрипло заорала я.

Схватив её за плечи, я начала трясти неподвижное тело.

– Что вы стоите?! Помогите ей!
– заорала я на всю улицу.

Пять, шесть человек двинулись к нам. Я взяла в руки перепачканное уличной грязью лицо Наташи. Глаза закрыты. Я схватила её пальцы в свои. Они были холодные, как лёд. Она что, умирает? НЕТ! Я не дам ей умереть!

Тут из моих ладоней вырвались чёрные лучи и врезались в Наташу! Кисти рук сильно заболели, а кристалл стал ярко искриться! Вдруг я поняла, что уже не чувствую тело Натальи. Оно растворялось в воздухе! Я хватала руками пустоту. И тут Наталья исчезла в воздухе…

Я оглянулась. Нет, не верю, что всё происходит со мной!

Люди, спешившие на помощь, резко остановились. Стояла тишина. Но это длилось меньше секунды. Со страшными криками они бежали с улицы. Завизжали мамаши с площадки, схватили детей. С треском закрылись окна.

Я осталась одна. И не только на улице. Во всём мире.

– Наташа!
– крикнула я.

Но всё пропало. Она исчезла, и я поняла, что навсегда.

***

Я не знаю, как очутилась в этом же лесу. Знаете, а мне сейчас плевать, что я потеряла портфель, деньги, телефон…Плевать, что забрела в пугающую незнакомую местность…

Я брожу, петляю среди высоких ветвистых деревьев, как раненый зверь. Мои ноги босы, обувь потеряла где-то, чуть не упав в болото. В душе какая-то холодная боль. Передо мной мелькает лицо Наташи…НЕТ!

Я начинаю быстро бежать! Мои ноги что-то царапает, в лицо бьют ветки с острыми концами. Вдруг я больше не чувствую сырой земли под ногами и падаю куда-то. Такое ощущение, что я парю в воздухе. Но тут моё тело больно бьётся обо что-то, и я ничего не различаю…

Что со мной? Я приподнимаюсь на локте и понимаю, что лежу на земле. Тут из губы начинает течь кровь, а нога предательски болит. Я вспоминаю Наташу. Почему она исчезла? Что происходит со мной? Неужели, она действительно умерла? Я думаю об этом и так хочется заплакать. Прямо чтобы душу вывернуло наизнанку, чтоб кататься по земле, реветь, истекать кровью, проклинать весь свет! Вместо этого я прислоняюсь к дереву и издаю вой. Как волк воет на луну, когда ему одиноко. Но я начинаю выть всё громче и это уже похоже на вопль!

Но тут загорелся кристалл. Да что эта за штука у меня на лбу?! Я начинаю бешено тереть лоб, раздирать его ногтями, не переставая выть от боли! Бесстолку.

Сажусь на ветки. Ноги и руки в царапинах. Лоб разодран. В волосах стоит темная грязь. Одежда весит в клочках на теле. Глаза сверкают. Из губы течёт кровь.

Куда я пойду в таком виде? Каждый кусочек тела болит острой болью. Прислоняюсь головой к дереву и закрываю глаза. Жуткая тишина. В воздухе витает странный запах сырости и гнили. Он мне противен. Этот запах исходит от меня. Я сама себе противна.

Вдруг я слышу странный звук. Открываю глаза и прислушиваюсь. Хм…Тот звук! Звук того маленького бассейна! Я встаю и медленно иду к веткам. Раздвигаю их и я не ошиблась. Та самая круглая поляна, а в центре бассейн.

Я иду к нему, как к старому другу. Сажусь рядом, замечаю, что трава осталась прежней. Смотрю в спокойную гладь воды. Мысли о Наташе расплываются, становится спокойнее. Я опять превращаюсь в хладнокровную ко всему…

Как же спокойно…

– А как может быть иначе?

ЧТО? Чей это голос? Я нервно оглядываюсь по сторонам. Никого. Потом быстро вскакиваю и кричу:

– Кто здесь?!

Тишина. Жуткая, пугающая.

– А подумай, сестра… - я обернулась и замерла. На краю бассейна сидела светлая фигура. Было нельзя увидеть отдельные черты лица, тела, ног, ведь от фигуры, которая размывалась в моих глазах, исходил яркий пре яркий свет.

– Что это?
– с испугом крикнула я.

– Ты не узнаёшь сестры?
– надменно-холодным голосом произнесла фигура.

– Нет, это бред. Мне всё это кажется. После смерти Наташи у меня видимо появились галлюцинации.

– Галлюцинации? Да как ты смеешь так говорить обо мне?
– в голосе духа появились высокие командные нотки…

– Наталья?
– нерешительно сказала я.

– Да.

– Наташа, что с тобой? Почему ты тут? Ты умерла? Я ничего не понимаю, - тараторила я, и как обезумевшая подбежала к Наташе.