А вот что отметил в своем докладе оберштурмбанфюрер СС Штраух 10 апреля 1943 года на совещании высших чинов СД и СС в Минске:

«Мы старались привлечь в полицию и администрацию белорусов, но вы не можете представить себе трудностей, которые связаны с их воспитанием, а надежной интеллигенцией здесь мы не располагаем» (Соколов Б.В., с. 190).

Опрос, проведенный на территории Северо-Западного края Российской империи (бывшего ВКЛ) накануне Первой мировой войны показал картину, прискорбную для национального сознания и отрадную для российского имперского. Большинство граждан не смогли идентифицировать свою национальную принадлежность.

Так, сельские жители (87 % населения края) на вопрос к какому роду-племени они относятся, ответили, что они «тутэйшие» (то есть «местные»).

Беларуские крестьянки общаются с немецким солдатом (1943 г.).

Размышления по этому поводу побудили Янку Купалу, истинного пророка Беларуси, написать в 1922 году трагикомедию «Тутэйшие». Ее центральным персонажем является Никита Обносок (Мікіта Зносак), олицетворяющий традиционную житейскую «философию» беларусов — «рабіце што хаціце, только нас не чапайце» (делайте что хотите, только нас не трогайте).

После развала царской империи («тюрьмы народов», по определению В.И. Ленина) положение стало понемногу меняться в лучшую сторону, появилась и мало-помалу увеличивалась в своей численности новая интеллектуальная элита, пусть зараженная бациллой коммунизма. Но это продолжалось недолго, лет 10–12. Сталин очень скоро принялся выкорчевывать эти «сорняки», опасные для новой русской монархии и изрядно в том преуспел. За какие-то 10 лет (1930–1939 гг.) органы ГПУ — НКВД на три четверти выбили научно-техническую и гуманитарную интеллигенцию БССР (отметим попутно, что кадры чекистов в те же 1930–1939 годы на 90 % состояли из русских, евреев и латышей).

В Западной Беларуси аналогичные слои населения чекисты принялись «корчевать» буквально с первых дней «освобождения». Процесс очень быстро набрал размах. Счет арестованным и казненным шел на десятки тысяч, депортированным — на сотни тысяч. А летом 1941 года заключенных десятков тюрем и лагерей в западной части страны чекисты убивали массовым порядком (как свидетельствуют очевидцы, расстреливали из пулеметов, забрасывали фанатами, давили автомобилями) — лишь бы «враги народа» не попали в «лапы оккупантов».

Вот так Беларусь снова осталась без интеллектуальной прослойки, способной вдохнуть в остальных граждан опасную для Кремля национальную идею. Последствия той бойни ощущаются до сих пор. После 1991 года, когда независимость свалилась на беларусов «словно мешок картошки на голову человека в погребе» (выражение А.Е. Тараса), невежественная инертная масса не пошла за интеллигентами-националистами. Они хотели население превратить в нацию, но само население желало только чарку, шкварку и чтобы «ніхто не чапаў».

В 1941–1944 годах поведение населения БССР напоминало движение стаи тропических рыбок, реагирующей на любое резкое движение: побеждает фюрер — и «тутэйшие» вроде как за него всей душой; попер Сталин на запад — «тутэйшие» враз за советскую власть, если только немец не видит.

Два с лишним десятилетия кровавого террора выработали у народа отменное чутье. В 1943 году стал распространяться слух, что Сталин собирается отомстить оккупированным. И народ ринулся в леса, надеясь почетным званием «партизана» или хотя бы «связного» спасти себя от монаршего гнева.

Что ж, «товарищ Сталин» решил вопрос с «оккупированными» (включая «партизан», «связных» и «учтенный резерв») в присущей ему манере. Большевики, как только вошли на территорию БССР, сразу стали выгребать местные «мобилизационные ресурсы» и пачками бросать на убой. Только по официальным данным за 10 месяцев (с июля 1944 по апрель 1945 года) на Берлинском направлении и в Восточной Пруссии погибли 250 тысяч беларусов — по 25 тысяч в месяц.

Итак, главной причиной «поддержки» партизан местными жителями являлся страх. Большевики еще в начале 20-х годов усвоили главные принципы, согласно которым любое враждебно настроенное по отношению к советской власти село можно научить «любить» эту власть. «Возбуждение народной любви» занимало у «красных» всего… сутки. Как такое возможно? Очень просто. Вот пара примеров из практики подавления Тамбовского восстания 1921 года:

«26 июня, при занятии с. Туголуново, особо организованной политпятеркой были взяты заложники и населению предложено немедленно выдать бандитов и оружие. По истечении двухчасового срока на глазах населения было расстреляно пять заложников. Расстрел произвел на население сильнейшее впечатление, крестьянство приступило немедленно к выдаче бандитов и оружия. За 2 дня, 26 и 27 июня, явилось добровольно бандитов без оружия — 231, с оружием — 8, дезертиров — 99, выдано населением бандитов — 68, дезертиров — 88. При содействии населения была устроена засада, в которую попал и был убит известный бандитский главарь Богуславский» (Соколов Б.В. Тухачевский. М., 2008, с. 171–172).