Обладая незаурядными актерскими способностями, Иван Андреевич читал свои басни с удивительным мастерством и неизменно имел огромный успех. Постепенно он стал модной фигурой в петербургском свете. Он с охотой принимал приглашения на обеды, на вечера и, не отказываясь, читал басни. Читая, Крылов внимательно присматривался к выражению лиц слушателей: а не слишком ли прозрачен затаенный смысл басен? Или наоборот, слишком глубоко спрятан? Но нет, языком Эзопа баснописец овладел виртуозно. Его лисы, медведи, вороны мартышки -- богатым и сытым слушателям говорили одно, а народу совершено другое... Избранный сатириком путь верен!

И еще одно обстоятельство заметил Иван Андреевич: оказывается, чрезвычайно важно его собственное поведение на этих вечерах и обедах, где он читает басни. Явную симпатию окружающих вызывает его несколько чрезмерный аппетит. По городу начали ходить анекдоты, что Крылов может запросто скушать целого гуся, поросенка, что он вообще чудак и оригинал. Это хорошо! Это сразу настраивает аудиторию на добродушный лад, на улыбку. Опасный внутренний смысл каждой басни прячется еще глубже от людей, от которых надо его прятать. Хорошо помогают Крылову разговоры о том, что Оленин ему всячески покровительствует. Надо постараться, чтобы эти разговоры усилились.

Так началось не только сочинение басен, но и "сочинение" жизни самого баснописца. Жизни, в которой должен быть обдуман каждый шаг, созданы особый облик, характер и поведение. Только так, может быть, и удастся писать и печатать такие басни, какими их задумал Крылов.

В своем мировоззрении, в своих убеждениях Иван Андреевич не собирался меняться ни на мгновенье. "Якобинский заквас" юности по-прежнему питал его мысли и чувства. Только проявлять этот "заквас" баснописец решил по-другому, чем раньше.

Опыт проведения первой же книги басен через цензуру показал Крылову, что предпринимаемые им меры предосторожности отнюдь не напрасны. Книга, представленная в цензуру через Д. И. Языкова 27 октября 1808 года, была задержана цензором И. О. Тимковским почти на месяц.

Басня "Парнас" вызвала резкое возражение цензора, и Крылов несколько раз ее переделывал и переписывал заново. А ведь И. О. Тимковский считался приятелем баснописца. Да и Д. И. Языков, через которого он представил книгу в цензуру, помогал как мог. Очевидно, всего этого мало. В следующий раз с его баснями пойдет в цензуру сам А. Н. Оленин -- пусть помогает, его-то послушают наверняка!

Наконец, 24 ноября того же 1808 года И. О. Тимковский подписал разрешение, и 24 февраля 1809 года книга вышла из типографии Губернского правления24.

Тоненькая книжка была напечатана весьма скромно, на голубоватой бумаге, без всяких украшений.

Тираж книги был невелик -- всего 1200 экземпляров. Но Крылов еще не знал полностью силы своих басен. Не знал, что книжка эта разойдется мгновенно и принесет ему сразу славу лучшего русского баснописца.

В книге напечатаны 23 басни: "Ворона и лисица", "Дуб и трость", "Музыканты", "Два голубя", "Лягушка и вол", "Ларчик", "Мор зверей", "Петух и жемчужное зерно", "Невеста", "Волк и ягненок", "Парнас", "Лев и комар", "Стрекоза и муровей", "Оракул", "Лев на ловле", "Роща и огонь", "Лягушки, просящие царя", "Человек и лев", "Старик и трое молодых", "Орел и куры", "Муха и дорожные", "Обезьяны", "Пустынник и медведь".

Сейчас это -- одна из редчайших русских книг. Исследователь жизни и творчества Крылова В. Кеневич писал об этой книге:

"Единственный экземпляр, бывший у меня в руках, находится в имп. Публичной библиотеке (ныне Государственная Публичная библиотека им. М. Е. Салтыкова-Щедрина.
– - Н. С.-С.). На заглавном листе его карандашом сделана надпись: "Нет. Нет в продаже, нет в Академии и трудно где-либо отыскать""25.

Возможно, что сейчас уже и найдены другие экземпляры этой действительно редчайшей книги, однако в марте 1958 года ее не было в наличии в Отделе редких книг Государственной библиотеки СССР имени В. И. Ленина.

Я буду рад, если со временем именно туда попадет имеющийся у меня первоклассный экземпляр этой книги, пришедший ко мне из собрания З. Гржебина.

Тот же В. Кеневич, продолжая свое описание первой книги басен И. А. Крылова, высказывает такое соображение: "Издание это, которое Жуковский приветствовал известной статьей, особенно драгоценно потому, что представляет много весьма любопытных и при изучении Крылова важных вариантов".

Итак, первая книга басен имела огромный успех. Со всех сторон слышались требования и на нее и ни новые басни.

Но Иван Андреевич не торопился. Он уже знал действенность своего оружия и понимал, что "дразнить гусей" надо с умом, осторожно, строго дозируя порции сатирических молний. Он рад слухам о том, что он якобы ленив до предела и поэтому не пишет. На самом деле, он работал упорно и много. Дошедшие до нас черновики его басен показывают, сколько раз он переделывал и поправлял каждое слово, каждую фразу.

По-прежнему Крылов принимал приглашения на обеды и вечера, с охотой читал новые, только что написанные басни. Это же лучшая проверка и текста басен и того впечатления, которое она производила на слушателей.