Автор настоящего труда имел целью описать земли запорожских козаков, обыкновенно называемые вольностями низового товарищества, в историко-топографическом отношении
Д. И. ЭВАРНИЦКИЙ.
Вольности ЗАПОРОЖСКИХ КОЗАКОВ.
С.ПЕТЕРБУРГ. гипо»втогр. в фот. П. И. Бабкина. Уг. Оф. уж. и Англ. пр., д. 28/58.
1898.
ПРЕДИСЛОВИЕ КО ВТОРОМУ ИЗДАН1Ю.
Автор настоящаго труда имел целью описать земли запорожских козаков, обыкновенно называемый вольностями низового товарищества, в историкотопографическом отношении. Нельзя сказать, чтоб это была легкая задача; напротив того, над подобной работой довольно сложной и, вследствие отсутствия собранны х воедино материалов и новизны темы, далеко не легкой, пришлось не мало потратить времени. Для подобной работы прежде всего нужно было пересмотреть мелкия статьи и заметки в разных органах печати югозападного края и, самое главное, изучить на месте топографию края. Автор уже в течение десяти лет изучает местность бывших вольностей запорожских Еоэаков; в течение того времени им просмотрено было достаточно различного рода документов в архивах московскому петербургском, харьковском и екатеринославском, в архивах монастырских и церковных и в различных собраниях рукописей у частных лиц Екатеринославской и Херсонской губерний. Часть этого материала уже напечатана, часть хранится у автора в подлинниках и копиях. На основании этого материала, и не менее того на основании печатных данных, и сделана попытка представить вольности запорожских козаков в историкотопографическом очерке. В этом труде указаны границы запорожских вольностей, перечислены реки, ветви, пороги, заборы, камни, пещеры, острова, балки, байраки, шляхи, броды, перевозы, леса я т. п. Особенную трудность составляло собрать назвать островов и приурочить их к теперешним именам;
трудность эта зависит частью огь исчезновения некоторых старых островов и появления вместо них новых, частью от изменеюя их величины и очертания, частью от разных найменований, существующих для одного и тогоже острова. Главными пособиями при описании островов автору служили два рукописных плана: «План реки Днепра с разделением островов 1780 года» Арапова, собственность екатеринославского нотариуса А. И. Егорова, и «Атлас реки Днепра 1876 года» адмирала Петра Ивановича Пущина, собственность Императорской публичной библиотеки (рукописный отдел, Т. IV, 267); оба плана inicum. Почти такогоже труда стоило найти и приурочить бывшие запорожские шляхи к теперешней топографии Для всех исторических запорожских трактов, носивших в свое время известныеназвания, теперь существует один обший термин шлях без собственного названия. Чтобы определить направления запорожских шляхов и приурочить их к современной топографии, нужно было взять в руки военные планы Миниха и Ласси и по ним из края в край проехать каждый шлях. Для ознакомления с другими особенностями вольностей запорожских козаков автор располагал картами Риччи Заннони 1772 года, на польском и турецком языке; Ивана Исленьева 1779 года на русском языке; рукописным планом города Екатеринослава 1786 года, unicum, составляющим собственность екатеринославского губернского предводителя дворянства А. П. Струкова; рукописными планами, хранящимися в московском архиве иностранпых дел, под названием «Екатеринославская губрния», №J6 17 и 18; картой Авовской и Новороссийской губерний 1778 года, находящейся в томъж архиве. При объяснении тюркскотатарских слов автор пользовался указаниями профессоров и ориенталистов Шерцля, Смирнова, Никольского, Остроумова, Выпшегорского, Корша и др.
ГЛАВА ПЕРВАЯ.
Границы вольностей запорожских коваков. Трудность определения точности границ запорожских вольностей. — Увааания малороосийских летописцв на границы запорожских вольностей при королях Сигизиунде I, Огефане Ватории и при гтмане Богдане Хмельницком.—Указания границ в договорах бучацком 1762 и карловичоком 1699 годов между Польшей и Турцией; бахчиоарайском 1671, константинопольском 1700, межевой вапися 1705, прутском 1711 и погранячном инструмент 1740 и 1742 между Россий и Турций, в указах 1751—1763 годов,— Определени границ вольностей в 1766, 1772, 1774 годах и накануне падния запорожской С вши.—Применние запорожской трритории к девяти уеадан катеринославокой губрши, трем херсонской, одному харьковской
и одному таврической.
Границы вольностей запорожских козаков в разное время и от различных обстоятельств постоянно менялись. Отсюда, определит с точностью пределы запорожских вольностей, в особенности на первых порах исторической жизни козаков, довольно затруднительно, а иногда, при отсутствии точных на этот счет данных, и совершенно невозможно. Первыми указателями в этом вопросе являются малороссийские летописцы; но наиболее достоверные и точные из них ограничиваются в этом случае слишком общими и неопределенными указаниями: сПоляки, приняв в свою землю Киев и малороссийския страны в 1340 году, спустя некоторое время всех живущих в ней людей обратили в рабство; но те из этих людей, которые иззле считали себя воинами, которые научились владеть мечом и признавали над собой рабского ига, те, не вынесши гнета и абощения, стали самовольно селиться около реки Днепра. не порогов, в пустых местах и диких полях, питались р "ш и звериными ловлями и морским разбоем на бус/р
2
ман. Польский король Сигизмунд I (1507—1548) прежде всех даровал козакам в вечное владение землю около порогов, вверх и вниз по обеим сторонам Днепра, чтобы они, став в чоле, не позволяли татарам и туркам нападать на русскопольския земли. За Сигизмундом I король Стефан Баторий (1576— 1586), кроме давняго старинного складового города Чигирина, дал в пристанище низовым козакам город Трехтемиров с монастырем для постоянного жительства в нем в зимнее время 1).
Грамота короля Стефана Батория, о которой упомянает летописец, дошла до нашего времени в копии и хранится в московском отделении общаго архива главного штаба. Она дана в 1576 году, 20 августа, кошевому атаману Павлюку и потом января 5 дня, 1655 года, повторена ве универсале гетмана Богдана Хмельницкого. В этой грамоте границы запорожских вольностей определяются в сущности в техъже размерах, как определяет их малороссийский летописец.
«Надает его королевская мосць козакам нызовым запорожским векуисте (вечно) город Терехтемиров з монастирем и перевозом, опрочь (кроме) складового старинного их запорожского города Чигирина, и оттого города Терехтемирова на низ по над Днепром рекрю до самого Чигрина и запорожских степов, ку землям чигринским подойшлих, все земле и со всема на тих землях насаженными местечками, селами и футорами, рибними по тому берегу в Днепре ловлями и иними угодии; а вширь от Днепра на степ, як тих местечок, сел и футоров земле (=зёмли) здавна находились, и теперь так ся тое в их заведаньи маегь заховаты; городок старенний же запорожский Самар сперевозом и зземлями вгору Днепра по речку Орель, а вниз до самих степов нагайских и кримских, а через Днепр и лиманы Днепровий и Боговий, як из веков бивало по очаковские влуси, и в гору реки Богу по речку Синюху; от самарских же земель через степ до самой реки \ Дону, где еще за гетмана козацкого Прецлава Ланцкорунского кодаки вапорожские свои земовники мевали (имели). И же би тое
ч
, 4) Григорий Грабянка, Летопись, Киев, 1854, 18, 21, 22.
3
все непорупгао во векы при козаках запорожских найдовалось, его королевская мосць тоею грамотою своею козакам запорожским укрепил и утвердилъ» ).
Взятая в частностях, грамота эта тщательно разобрана была русским историографом XVIII века, Григорием Милиром, и оказалась наполненной позднейшими вставками и дополнениями, несоответствущими хронологическим данным. Так, в ней говорится о том, что за козаками оставлен был их старинный город Чигирин, со всеми в нем запорожскими складами, но из документальных данных, а именно иэ грамоты короля Сишзмунда Ш черкасскому старость Александру Випшевецкому «об основании на пустом урочище, называемом Чигринъ», известно, что этот город основан в 1589 году, тогда как грамота помечена 1576 годом 2). Также несвоевременно было пожалованье королем Стефаном Баторием козакам и старинного города Самары, так как этого города в 1576 году и даже значительно позже этого времени не существовало. В 1583 году мимо устья города Самары шел козацкий вождь Самоил Зборояский, и его биограф Папроцкий, ничего не говорить о существовании на Самаре города. При устье Самары Зборовский нашед только 200 человек сречных козаков с их атаманом, занимавшихся охотой, рыболовством и звероловством и отсылавших за пороги к жившим там козакам мясо убитых зверей, для себяже оставлявших кожи с них 3). В 1594 году ехавший по Днепру к запорожским козаким германский посол Эрих Ласота и останавливавшийся у устья реки Самары, также ни слова не говорить о существовали у берегов этой реки города Самары, хотя обо всех выдающихся местах и урочищах на всем протяжении своего пути Ласота говорить с особенною подробностью и редкою точностью 4). Поэтому академик Григорий Миллер думает, что город Самарь запорожцы получили уже при гетмане Богдане Хмельницком. Кроме того, странно допустить существование зимовниковъ
[Годностью грамота приведена в нашем труде История вапорожк овавов, Спб. 1896, II, 58—60.
Ляллер, Иоторичския сочинения, Москва, 1846, 43.
Japrozki, Panosza rycersztwa polskiego, Krakow, 1684, 103—111.
Невская Старина, 1884, сентябрь, X, 43, примеч. 2
1
3
в Запорожьи при гтмане Предславе Ландскоронском, т.е. около 1506—1512 годов,—существование их возможно было лишь при условии оседлости козаков, а во время Ландскоронского о такой оседлости не могло быть и речи. Нельзя не обратить внимания также и на то, что в этой грамоте козаки, жившие в малороссийских городах, и козаки, жившие в низовьях Днепра, смешиваются в одно, и центральный город первых отдается вместе с тем и вторым, тогда как запорожцы не могли доказать своих прав владений впоследствии даже на реку Самарь, не говоря уже о землях выше Самари, а тем боле о местечке Трехтемирове, находившемся выше Черкас и БелойЦеркви и несколько ниже Киева. Наконец, въграмоте Стефана Батория указывают и на явное противоречие: грамота то дает земли козакам в таких размерах, в каких они издавна владели ими по Днепру, то в позднейших границах, когда козаки соседили с татарскими кочевьями 4).