— Не бычься. — попросил Мибовец. — Видишь, я с маленькой буквы тебя щенком назвал. Это значит по-дружески, в хорошем смысле этого слова. Когда щенок маленький, он все хочет узнать, все изучает, тыкается всюду… и нифига не понимает. Типа по жизни у него непонятка. Это не западло, так что не бычься.

Саныч расслабился.

— Я ж сказал, что у него непонятки! — в комнату ворвался слегка помятый Рекрут. — А ты мне не верил.

— Чё не постучался? — спросил Саныч у Рекрута.

— Нафига? — удивился Рекрут. — Я в двери не стучу. Я только в сурло могу настучать. Слышь, Саныч, я фишку новую придумал, теперь ритмически стучу, чтобы красиво было. Хочешь заценить?

Саныч не хотел.

— Ты когда первый раз приходил, в дверь стучал. — сказал он.

— Это не я стучал, это ньюб. — Рекрут махнул рукой. — Он в дверь постучал, а я в него. Прикольно получилось. Ритмично. Слышь, так чё за непонятки у тебя?

— Нет у меня непоняток. — сказал Саныч. — Скучно мне. Нафига приходил-то первый раз?

— Забей. — махнул рукой Рекрут. — Я сам не понял. Главное, что я пришел снова.

Дверь отворилась еще раз и в дом вошел Упавший. Молча оглядел всех, упер взгляд в Саныча, поднял руки вверх и гипнотически пропел:

— На перепутье долго ждать нельзя, придет шизофрения.

— Ась? — переспросил Рекрут и машинально почесал затылок.

— А тем, кто туп, не буду повторять я, несолидно. — опять нараспев произнес Упавший и опустил руки.

Рекрут поразмыслил над последней фразой Упавшего и, откашлявшись, произнес в тон:

— А тот, кто в балахоне и борзеет, сейчас получит в сурло Быдлом Радости.

— Заточенное? — спросил Упавший, быстро прикидывая свои возможности и раздумывая над желаниями.

— На плюс пять. — довольно улыбнулся Рекрут.

Желания Упавшего с возможностями не совпадали.

— Реально. — Упавший кивнул головой. — Я хотел сказать, что у Саныча раздвоение. Одна его половина замесов жаждет, другая замутить чего-нибудь хочет. Если много времени пройдет и он не определится, шизофрения настанет. От шизофрении и до бешенства недолго. А бешеный Саныч… это некайф.

— Мда… лажа. — сказал Мибовец.

— Не стою я на перепутье. — буркнул Саныч. — Скучно мне.

Упавший задумался.

— Почему? — спросил он.

— Не знаю. — ответил Саныч. — Просто.

— А ты себе алоэ купи. В горшке. — посоветовал Упавший.

— Чё ты тут впариваешь? — скривился Рекрут. — Алоэ для лохов. От него не прёт нифига, я пробовал. Себе покупай.

— Я не для этого. — пояснил Упавший. — Алоэ поливать надо, сорняки выкорчевывать… скучно не будет. Опять же в доме зелень будет, кислород… Замутишь почву благодатную, алоэ разродится. Будут два алоэ, потом четыре… потом дофига будет. Главное, чтобы среда питательная была.

— Лажа какая-то. — буркнул Рекрут. — Саныч, давай кому-нибудь в сурло настучим. Ньюба выловим какого-нибудь и настучим. Или можно еще кому-нибудь…

Рекрут не стал пояснять, кому именно, но почему-то посмотрел на Упавшего.

Упавший посмотрел на Мибовца.

— Нету клонов. — буркнул Мибовец. — Он с утра, как встаёт, весь мой дневной запас клонов и небаб в расход пускает. Запарил он меня. На днях пьяный в дупель пришел, бычился… Коня найти хотел…

— Зачем ему Конь был нужен? — поинтересовался Упавший.

— Известно, зачем. — буркнул Мибовец. — Ему уже клоны неинтересны, он решил на Коне попробовать прокачаться… хорошо, Пашка-Мерс заскочил в гости, у него клоны нашлись… утихомирили… стой, млин!

Мибовец схватил Рекрута и потянул на себя.

— Да ладно тебе! — проворчал Рекрут и спрятал Быдло Радости. — Я ж не просто так, я для Саныча хотел… я бы с уважением…

— Саныч живой еще? — послышался голос у порога.

Все повернулись.

На пороге стоял Ден. За ним виднелись Паша-Мерс, Аджап-Сандал и еще несколько штук волков.

— А фига бы он мертвый был? — недовольно буркнул Рекрут.

— Сказали, что заблочился. — сказал Ден, подошел к Санычу и внимательно осмотрел его. — Не, живой вроде. А ну, скажи чего-нибудь.

Саныч промолчал.

— Точно, живой. — Ден успокоился и махнул своим, — Проходите, рассаживайтесь.

— Пашка, пальцем не тычь в рожу. — попросил Мибовец, заметив, что Паша собрался поздороваться.

Волки расселись.

— Слышь, Ден, а кто цинканул насчет Саныча? — спросил Мибовец.