Окатил меня еще один неописуемым взглядом и удалился дальше по коридору.

Я рванулась к Таю, и тут же остановилась, словно наткнулась на каменную стену, его лицо было таким же, как в первый день в Школе, маска высокородного лорда, с высокомерным скучающим выражением, лежала на его лице, ледяной, ничего не выражающий, кроме откровенной скуки и неприязни взгляд и такой же холодный, издевательский тон:

— Леди Легар. ах, да, прошу прощения, Элион дочь Харда сына чего- то там…, чем обязан?

— Тай, — я не могла поверить, что он вот так, даже не выслушав меня, уже вынес свой приговор.

— Лорд Ланарский с вашего позволения. Ну надо же. я был убежден, что ухаживаю за скромной незнатной дворяночкой из приличной семьи и тут. целая дочь оборотня..

Я, остолбенев, пыталась осознать, что он мне говорит, мысли путались, в груди дико болело сердце, а он все — так же, скучающе рассматривая меня, продолжал:

— Дочь обротня..

Хард мой отчим, я хотела ему сказать это, но следующая мысль заставила меня закрыть рот, моя мама оборотень и да, я дочь оборотня, но что во мне изменилось, кроме имени? Я никак не могла понять, что он говорит, в ушах звенело, и я из-за всех сил пыталась расслышать слова Тайлара.

– ..почти животное.

'Что? Животное? Это он про меня?'- мне стало трудно дышать.

— Ах, да, баронесса Шафранская. за особые заслуги, — его голос сочился сарказмом. — За особые заслуги. Интересно, когда ты успела, оборотистая девочка. Хотя, чего это я спрашиваю, я же сам провожал тебя два раза в неделю во дворец…

'ЧТО???!!! На что он намекает? При чем тут моя работа во дворце?'- пока я пыталась осмыслить, что он имеет ввиду, моя рысь внутри меня глухо рыкнула и забилась, и тут до меня дошло…Я с трудом удержалась от оборота, внутри меня раздался тихий надломленный звон, это моя душа рассыпалась осколками, ранящими меня до крови. И тут снова рыкнула моя рысь и дикая ярость заструилась по венам. Это меня и спасло от истерики. Дикая, кипящая, отогревающая меня внутри, ярость моей рыськи.

— ЧТО!!!! Что ты сказал!!!??? — Кажется, я зарычала. — ТЫ ПОСМЕЛ сказать про меня ТАКОЕ…

Я едва сдерживалась, хотелось завыть и, обернувшись, располосовать его на множество мелких частей. Его лицо на секунду стало таким, каким я его знала последнее время, виноватое выражение промелькнуло на мгновение на лице и тут же исчезло. Я сделал шаг вперед, не в силах справится с собой и Тай вдруг побледнел и отступил.

— Никогда больше не смей подходить ко мне!!! — больше ничего сказать не получилось, горло сжималось от ненависти, и я, боясь не сдержать, бушевавшего во мне зверя, развернулась и медленно пошла обратно. Меня потряхивало, рысь внутри крутилась и требовала выпустить ее, мысли путались, я шла и никак не могла понять за что? Только за то, что я дочь оборотня? Тогда нужно признать, что я совсем не знала человека, который был со мной рядом столько времени. Не вовремя всплыли слова Грейла о том, что Тай может сделать мне больно, и я едва слышно простонала. Зря я не послушалась тогда друга, мне, действительно, было дико больно, меня словно разрывало на части, и ожившая душа ныла и болела. Завернула за угол и наткнулась на лорда Мэнсея.

'Нет!!! Только не сейчас!!! Дохлые демоны, разорви меня в клочья, только не сейчас, я не выдержу!!'

Он стоял возле стены и, кажется, слышал мой разговор с Тайларом. Но меня это сейчас не сильно волновало, я из-за всех сил сдерживала свою рыську, она никак не хотела успокаиваться.

Он сделал шаг мне навстречу, и жадно разглядывая меня, хриплым голосом произнес:

— Элион, — голос упал и затих, он откашлялся и еще раз тихо протянул, как простонал, — Элион?

— Лорд Мэнсей.

— Элион, как звали вашу маму? — он выглядел настолько несчастным, что на секунду во мне проснулась к нему жалость, но как только он сказал про маму, во мне опять вскипела ярость. Кажется, этот день был днем откровения и расплаты для многих.

— Вы ведь и сами знаете это, лорд Мэнсей.

— Значит это правда? Почему, Элион? Почему?

— Почему, что?

— Почему она не сказала мне? Почему не написала?

И тут я сорвалась.

— Она не сказала? А вы спрашивали? А вы сами писали ей, кроме того, последнего письма, где вы сообщили, что вы женитесь, вы интересовались как она? Что с ней? Как она пережила это ваше сообщение? Вам было интересно, что стало с девушкой, которую вы совратили и бросили?

— Элион…, — он выглядел как безумный, — я думал, что ей так будет легче…Я любил ее, всегда..

— Что ей с этой вашей любви, — кажется, я кричала, — вам было интересно, что когда она рассказала родителям, что беременна, ее выгнали из рода, и она бы погибла, если бы не мой отчим. Он взял ее в свою стаю, дал ей родить меня и предложил ей брак, а мне его имя, в обмен на то, что бы она делала вид, что меня нет в их жизни? Вам было интересно, как она жила все эти годы, старательно не замечая меня, было интересно, что мой отчим пытался выдать меня замуж в тринадцать лет? — я замолчала.

' Ни к чему ему знать, что было со мной и тайну мою ему знать совершенно ни к чему, да и, вообще, что я делаю? Выплескиваю на него свою боль за эти годы и ту боль, которую мне сейчас пришлось пережить? Нет никакого смысла.'- я повернулась, что бы уйти.

— Элион, подожди, — лорд уже не говорил, а просто хрипел. — Я хочу признать тебя свой дочерью, перед всеми. Я верну тебе твое законное имя, и ты будешь моей наследницей. Элион, дай мне возможность исправить все.

Я повернулась к нему, моя злость куда- то испарилась окончательно, внутри уже было тихо и пусто.