— Так, так, и кто это у нас тут? Полукровка? Очень интересно, а что у нас тут еще есть? Магия? Ну надо же, какой редкий экземпляр мне попался, — ее насмешливый голос выдернул меня из стояния похожего на транс и заставил задуматься.

«Как полукровка? У меня же отец и мать оборотни?» какая магия? Оборотни не бывают магами, никогда. И полукровок у оборотней просто не может быть, ребенок рождается либо оборотнем, либо человеком при смешанных браках, которые весьма и весьма редки. И я никогда не слышала, что бы у оборотней рождались полукровки в браках с другими расами, да и такие браки не заключались очень и очень давно, во всяком случае сейчас на землях оборотней таких семей не было.»

— Ты редкое чудо, которого в нашем мире не было уже пару тысяч лет, и если твоя мать оборотень, дай ка погляжу какой…. а, понятно, рысь, то твоим настоящим отцом мог быть только очень сильный маг.

Ведьма улыбнулась, не скрывая, что читает мои мысли так просто, как будто я рассказывала вслух все то, что я думала.

Как тебя зовут? — спросила она меня.

— Элион. А ты кто?

— Меня зовут Марион, я магичка, поселилась тут совсем не давно. Что с тобой случилось, дай-ка посмотрю, — она внимательно заглянула в мои глаза и через пару минут ее живое и прекрасное лицо закаменело. — Уроды!!!!! Пойдем со мной, нужно вылечить тебе все раны и подумать, что можно сделать, так ты и до совершеннолетия не доживешь.

Она взяла меня за руку, помогла подняться и что- то шипя про себя быстро повела меня за собой. Я слышала про нее в деревне, соседки, заходя к маме в гости, во всю сплетничали о новой магичке поселившейся рядом с деревней, мол она высокомерная, надменная, в свой дом никого не пускает, за свои услуги берет дорого. А еще она старается не общаться с оборотнями, даже продукты покупает в человеческих деревнях. Магичка, женщинам нашей деревни, откровенно не нравилась.

Шли мы не долго и я уже успокоившись, стала замечать, что лес стал меняться, вместо темных елей и заросших колючими кустами оврагов вокруг появились светлые стволы берез и сквозь кружевные кроны было видно синее небо, среди деревьев появились залитые солнцем цветущие поляны, а потом и вовсе лес отступил и мы вышли на огромную поляну с мягкой, шелковой темно — зеленой травой, на краю поляны стояла маленький и очень уютный домик, сложенный из золотистых бревен, с черепичной крышей и расписными ставнями, вокруг домика росли цветы, были видны грядки с какими — то травами а чуть поодаль, выпрыгивая из-под корней огромного, раскидистого, могучего дуба, журчал и звенел ручеек.

— Вот и мой дом, пойдем, сейчас покормлю тебя, полечу и нам нужно будет серьезно поговорить.

Ведьма светло улыбнулась, посмотрела на меня и утешила:

— Не бойся, они не найдут тебя здесь, я замкнула круг защиты вокруг поляны и по дороге затирала наши следы, никто не придет и не нападет на меня и тебя не найдут. Заходи, отдыхай пока.

В доме было чисто, тепло и как- то по особенному спокойно, словно я попала в свое детство, когда наш с мамой маленький домик был для меня не просто домом, а местом, где меня никто не мог обидеть, где всегда меня любили, где можно было спрятаться от всего страшного и не бояться, что оно придет.

Снаружи домик казался маленьким, но внутри, к моему удивлению, места оказалось гораздо больше, чем можно было представить… Довольно большие сени, в которых хранились какие- то плетенные корзинки, пучки трав развешанные на стенах и несколько дверей.

— Иди, ополоснись, — подтолкнула меня к одной из дверей Марион. — Там баня и есть горячая вода, а я пока соберу мази и буду тебя лечить, потом поедим и я кое что тебе расскажу.

Баня была маленькая, маленькая аккуратная печка с вмонтированным в нее котлом, в котором была горячая вода, пара деревянных бадеек с холодной водой, в углу в предбаннике была еще одна дверь, в туалет. Я наскоро ополоснулась, умыла лицо смывая следы слез и грязи, оглядела себя и скривилась- все тело было покрыто разного размера синяками, особенно большие и черные были на моих запястьях, это остались следы от пальцев Раса, того самого предводителя молодых оборотней, которого я боялась больше всего на свете.

«Ладно, синяки сойдут, а вот что делать теперь с этой шайкой, они же теперь не отстанут, мама не поможет, а отца. ой, он же мне не отец, так сказала Марион, значит вот почему он меня так терпеть не может, вот почему в доме мне никто не рад», — мои мысли скакали в голове и я никак не могла решить, что же делать.

— Элион, ты в порядке? Иди сюда, будем лечить, — раздался за дверью голос моей спасительницы.

Комната, в которую я вошла выглядела немного странно для наших земель, не было отдельно кухни или спальни, просто большая комната поделенная на зоны, справа была кухня, небольшая по сравнению с остальными отсеками, с очагом- печкой, небольшой стол для готовки, куча сияющих сковородок, котелков и еще каких то странных предметов на стенах и полочках, несколько ларей, расписанных узорами, пара стульев, потом, вроде как, гостиная- кабинет, с книжными шкафами, уставленными книгами и свитками, огромным сундуком возле стены, около окна, прикрытого небольшими светлыми занавесками в мелкий цветочек, стоял стол с колбами, ступками, весами и листами с записями.

И совсем слева полузадернутая занавеска в пол приоткрывала спальню, виднелся край кровати, покрытой узорно вышитым покрывалом, рядом зеркало и маленький комод. Все было светлым, мебель, полы деревянные, светлые с половичками, разбросанными по всему полу, стены, не бревна, как я думала, а гладкие доски из березы с красивым природным узором, дом был наполнен светом и теплом. Вот так я сразу влюбилась в этот домик, влюбилась навсегда, это было мое место, там где мне было тепло и уютно.

Марион посадила меня на стул, невзирая на мои возражения, стащила с меня полотенце, в которое я завернулась и начала мазать синяки какой- то прозрачной, горько пахнущей мазью, попутно объясняя мне, что через пару часов все пройдет и болеть не будет.

Намазав меня с ног до головы она накинула простынь мне на плечи и потащила меня на кухню,

— Так, теперь быстро ешь и у нас останется время поговорить и придумать, что делать, — с этими словами, она поставила передо мной тарелку с тушенным мясом и овощами и умчалась в свою спальню.

Поев я вернулась в гостиную и приготовилась слушать, но Марион покачав головой, продолжила что- то плести и периодически что- то шепча, вплетала в клубок ниток какие- то камушки или бусины.

Вот, все, закончила, — устало прошептала магичка и протянула мне плетенный из ниток, кусочков стекла, бусинок и полосок кожи, браслет, — Это твой амулет, он отводит глаза и заставляет сразу же как только человек или оборотень перестает на тебя смотреть, забыть о тебе, носить всегда, не снимай, если хочешь жить.