Нахмурившись, на такую немного жутковатую мысль, я убрала ладонь с его груди и попыталась отстраниться. Мужская рука тут же рефлекторно сжалась, а сам он ощутимо напрягся.

– Куда?

– В корпус, – стараясь не смотреть на Ишшера, я искала взглядом одежду.

– Уже сбегаешь? – он лениво проворчал, а хвост тут же обвил талию, скользя кончиком вдоль позвоночника и вызывая мурашки.

– Нет. Ухожу. Ты был прав, мне стало легче. Теперь мне пора, – высвободившись из всех его враз замерших конечностей, решительно встала и сухо договорила, предпочитая смотреть прямо перед собой, лишь бы не на него: – И ты снова прав – я жалею. Ты прежде всего мой учитель, а у меня есть мужчина, которому я изменила.

Не найдя в себе сил посмотреть на фрасха, я подобрала одежду и вышла. При нём точно одеться не смогу. Его пронзительный взгляд я чуяла спиной, и уверенности это не добавляло.

Уже затягивая шнуровку на ботинках, вспомнила, что где-то ещё должна быть и куртка с кепкой. Надо забрать сейчас, а то позже точно будет ещё хуже. О произошедшем я старалась не думать. Я поняла, как отключиться – он показал. Сейчас я старалась думать лишь о том, что мне делать в конкретную секунду – одеться, найти верхнюю одежду, пойти в корпус.

Решив начать поиски с кухни, зашла и удивленно вздернула брови, словно со стороны разглядывая погром – на полу осколки тарелок, в центре сломанный стол, перевернутые стулья... тарелки помню. Падали. А стол? Он сломал? Наверняка.

Скользя взглядом по помещению, наконец, нашла искомое – кепка на комбайне, а куртка под одним из стульев. Стряхнув одежду, поморщилась – мятая и грязная, особенно куртка и, кажется, даже не хватает пуговиц. Пробежавшись пальцами по краю, скривилась – точно не хватает. Мда... ладно, придумаю что-нибудь. Короткий взгляд на браслет... Хаш!

Три сообщения! «В преподавательскую», «Что случилось? Кевин», «Милана, это Глюк, тебя ищут».

Не сдержавшись, выругалась и посмотрела на то, когда они пришли, – все один за другим, – примерно три часа назад. Сейчас же время было уже ближе к семи. Нда, вылечилась.

Следующей мыслью было – они знают, где я. Вообще замечательно! Что, снова будем делать каменное лицо, и пускай думают, что хотят? Глубоко вздохнув, провела руками по волосам и поморщилась – я не видела себя в зеркало, но уже понимала, что там всё весьма запущено. В первую очередь необходимо привести себя в порядок и именно здесь это будет очень сложно. А значит, необходимо посетить свою комнату и душ. И прекратить жалеть о том, в чем виновата сама. Да, именно я в этом виновата – была бы умнее, не отмахивалась бы от мельчайших зацепок и давным-давно бы поняла и подумала, как это предотвратить. Если бы об этом узнала Элисс, точно бы зачет не поставила – в этом полугодии она как раз преподавала нам язык тела.

Нет, снова не о том думаю. Всё, хватит.

Решительно выйдя в коридор, я четким шагом дошла до двери и взялась за ручку – мне больше нечего здесь делать.

Не торопясь вставать и идти вслед за ней, Ишшер прикрыл глаза и попытался прежде всего успокоиться сам. Она так ничего и не поняла, снова закрывшись от него. Ну конечно, с чего бы ей понять, когда она абсолютно ничего не знает. И объяснить некому...

Дать ей время придти в себя? А сможет? Нет, не она, в ней он уверен. Сможет ли он дать ей время? Еще и майор этот... наверняка она уже чувствует вину перед ним. Сможет ли объяснить? И станет ли объяснять?

Услышав глухое ругательство, раздавшееся с кухни, нахмурился. На что это она? На беспорядок? Вряд ли. Странно... Решительные, четкие шаги по коридору, стук двери... Она ушла. Ладно, хватит метаться, пора действительно исправлять всю ту ложь, в которой он погряз, а не только думать об этом.

Невесело скривившись, фрасх встал и качнул головой – постель больше напоминала поле боя, чем место, где он спал последний год. Она действительно не будет подчиняться. Лишь иногда уступать. Ненадолго. Сможет ли он с этим смириться? Фыркнув себе под нос, признал – это ерунда. Он не сможет смириться лишь с одним – с тем, что она так и не поняла, что же на самом деле произошло. Ничего, он ей объяснит. Совсем скоро...

По дороге в комнату я почти никого не встретила. А тех, кого встретила... Мне абсолютно всё равно, что они подумали. Я прекрасно знала, какие сплетни обо мне ходили, зря парни думали, что я не в курсе. Я многое знала – кое-что благодаря Глюку, кое-что рассказывал Воланд, кое-что братья, что-то от девчонок слышала. Я научилась быть выше этого – я не могла себя переделать и в принципе не хотела, а значит, в любом случае сплетни будут. Какое мне до них дело? Подобное можно сочинить о ком угодно и пустить слух настолько качественно, что не отмоешься.

Вот допустим те две третьекурсницы, которых мы наказали сыпью. Аллергия на специю, но так похожая на сыпь от одной очень неприятной болячки. И, конечно же, все в первую очередь подумали именно на неё. Девчонкам пришлось брать заключение из лазарета и зачитывать в столовой при всех, чтобы парни перестали на них коситься. И то... Всё равно ведь кто-то не поверил. Впрочем, мне до них не было дела – они с этим справились и теперь на практике.

Зайдя в комнату, порадовалась – судя по постелям, на которых не было белья, девчонки уже улетели на каникулы отдыхать. Кто к родным, кто просто на курорт. Так что комната оказалась в моем полнейшем распоряжении.