Небольшая, но ёмкая повесть «Романтик из Урюпинска…» по сути живой и болезненный срез времени. Речь идёт о русских людях, выдавленных из национальных республик на свою историческую родину, которая испытывает очередное крушение… Невозможно остаться равнодушным к Человеку, попавшему в мясорубку пресловутого переходного периода.
Все рассказы выхвачены из жизни. В них нет ничего надуманного, заумного или «высосанного из пальца». Они изящны, порой пародоксальны и читаются на одном дыхании.
Об авторе
Алексей Жданов родился в 1949 году в Архангельске в семье военного врача. Семья жила в Восточной Германии, в Ростове-на-Дону, в Ташкенте, где Алексей окончил институт физической культуры и факультет журналистики Ташкентского Госуниверситета.
Профессиональный фоторепортер. Фотографии и слайды публиковались в престижных журналах «Курьер ЮНЕСКО» (Париж), «Вокруг света», в московских газетах.
Рассказы, миниатюры печатались в журнале «Мономах», в еженедельниках «Открытая газета», «Аглая», "Народная газета" «Симбирские губернские вести», в альманахе "Московский Парнас".
В 2000 году вышла первая книга рассказов.
В 2001 году А.Жданов стал лауреатом конкурса "Комсомольской правды" и Российского телевидения - "История любви" и был награжден десятидневной поездкой в Рио-де- Жанейро.
Несколько рассказов переведены на португальский язык и напечатаны в старейшей бразильской газете "JORNAL DO KOMMERCIO".
Живет в Ульяновске.
РОМАНТИК ИЗ УРЮПИНСКА,
ИЛИ ДОЛГАЯ ДОРОГА В РИО-ДЕ-ЖАНЕЙРО
Любое совпадение с реальной жизнью не случайность.
Все, о чем здесь написано, происходило, и продолжает
происходить в реальной жизни.
Автор
Вместо предисловия
Вообще-то, герой повествования Антон Сергеевич Ильин последние двенадцать лет живет в Средневолжске, в городе, который снискал славу депрессивного и захолустного населенного пункта. Таких городов в России процентов семьдесят, если не больше. Точно вам никто не скажет. Впрочем, такое утверждение сегодня некорректно. Все знают: благосостояние наших граждан как бы неуклонно растет. Посмотрите телевизор! Почитайте газеты! Послушайте радио! А между тем, наш Средневолжск упорно называют Урюпинском. Кто со снисходительной усмешкой, кто с раздражением, а кто и с нескрываемой злобой. Так уж случилось, что название маленького городка (Урюпинск) стало символом, такого непростого явления, как российская глубинка, то бишь, провинция.
Вслушайтесь в это слово - У-РЮ-ПИНСК… Чувствуете? Нет в нем злобы! А есть что-то родное, приятное, точно вы выковырнули из сдобной булочки сладкую изюминку, с едва заметной горчинкой.
1
Майское утро было солнечным, но неожиданно стало темно, свинцово, и повалил снег, падая на цветущие сады. Ильин неторопливо оделся и пошел в забегаловку. Взял сто пятьдесят граммов водки и, как иностранец, стал неторопливо отпивать крошечными глотками, привычно уставившись в окно на опостылевшую улицу. Потом вернулся домой, похлебал пакетного супа, лег на любимый старый диван, и ему вдруг захотелось почувствовать себя человеком, cпасенным от стихийного бедствия отважным отрядом МЧС. Он снял пододеяльник, проворно разделся до трусов и накрылся шершаво - ворсистым одеялом из верблюжьей шерсти. Сразу же к нему запрыгнул нахальный Кузя, а на полу, рядом, неспешно расположилась его старая собака. Стало тепло, хорошо, и "спасенный" уснул.
«- О, Антоний! Неужели не понимаешь, что гибнешь?
– Наконец-то спохватилась, прелестнейшая из красавиц.
– Ты, столько раз побеждавший смерть в многочисленных битвах, сегодня сжигаешь себя заживо!
– А чего ты ждала после того, что произошло с нами?
– О, боги! Ты уже не в силах противостоять обстоятельствам и решил погибнуть от вина, которое, как последний плебей, пьешь неразбавленным в огромном количестве!
– Лучше от вина, чем от твоей назойливости. Что ты, женщина вздорная и завистливая можешь предложить мне взамен вина? Остывшее любовное ложе? Или душеспасительные беседы, вызывающие зевоту? А, может, обсуждение наших милых сенаторов, погрязших в склоках, и заботящихся не столько о гражданах Рима, сколько о своем обогащении?..»
– Ни хрена себе!
– проснувшись, произнес Ильин. – Если я уже Антоний, то кто же тогда моя Катька?
Он опустил руку и привычно погладил собаку по голове, вспомнил ее первое появление в своем доме, который остался в прежней жизни, в далеком южном городе...
– Отец! Смотри, какой подарок я тебе принес!
Старший сын открыл кожаный репортерский кофр, и оттуда высунулась бесподобная мордочка медвежонка с бессмысленными черными глазами-пуговками.
Это был четырехнедельный щенок, помесь английского сеттера с лайкой. Кличку придумали быстро. Отца сеттера-медалиста звали Тим, а мать - Найда, поэтому назвали щенка первыми слогами, и получилась Ти-На.
– Вообще-то это человеческое имя, - с сомнением сказал Ильин.
– Вспомните: Тина Тернер...
– Да брось ты!
– возразила жена.
– Еще скажи, что это не имя, а противные болотные водоросли. Вечно что-нибудь выдумаешь.
Когда Антон выходил с Тиной гулять, все спрашивали: "Это водолаз?"
И действительно, щенок был похож на черного медвежонка-водолаза, вызывая у прохожих чувство умиленного восторга.
Однажды, когда Тине было три месяца, Ильин пошел с ней гулять, отпустив ее из квартиры без поводка. Спускались с третьего этажа. Щенок, смешно виляя задом, дошел до площадки между вторым и первым этажом и... через выбитое окно вышел на козырек подъезда. Антон бросился на помощь, но Тина уже прыгнула вниз на бетонные плиты и заскулила протяжно и тоненько от страшной боли! Хозяин выбежал из подъезда, приготовившись к самому худшему, но увидел, как Тинка отбегает на газон. Он со страхом взял ее на руки, присел на корточки и стал ощупывать лапы, живот, спину, но не нашел повреждений. "А вдруг что-то внутри повредилось, и она умрет от внутреннего кровотечения?" - с ужасом подумал Антон. Но нет, она ловко вывернулась из рук и побежала как ни в чем не бывало по весенней траве. Еще несколько дней Ильин с опаской поглядывал на щенка, ожидая ухудшения, но все обошлось.
Тина хорошела с каждым днем и все больше походила на шотландского сеттера - гордона, благодаря черному окрасу. От лайки ничего не осталось, кроме звонкого лая, которым она преследовала, взлетающих на деревья многочисленных котов. Ее экстерьер стал таким же, как у Тима, ее отца. Такая же голова с породистой шишкой, сильные ноги, хвост - перо, только была она пониже, плотнее, да висячие уши короче.
Кормили Тину манной кашей, косточками с мясом, частенько баловали колбасой, а ранней весной, как каждому члену семьи выдавали ежедневно по два драже поливитаминов, которые она с веселым хрустом съедала. Всеобщую любимицу мыли с шампунем, а спала она в большом кресле в кабинете, уставленном книжными шкафами. Когда Антон приходил с работы, Тина радостно прыгала и извивалась всем телом, лупя хвостом, словно палкой, по ногам, по телефонной тумбочке, по ножкам стульев и стола, то и дело мощной волной встряхиваясь с головы до хвоста, отчего ее блестящая шерсть цвета воронова крыла становилась еще нарядней. Как-то раз Ильин подумал: "Так, наверное, опытный торговец пушниной встряхивает перед покупателем дорогие собольи шкурки".