Предположим, мы рассматриваем видимый путь внешней планеты, такой как Юпитер, за год. Пока Земля делает один полный оборот вокруг Солнца, Юпитер продвинется только примерно на 30 градусов своей орбиты (здесь обе орбиты считаются круглыми), потому что ему необходимо около двенадцати лет, чтобы сделать полный оборот вокруг Солнца. Как показано на рис. 4, результат будет следующим: пока Земля делает оборот за двенадцать месяцев, и Юпитер перемещается на своей орбите между точками 1 и 12, его путь, видный с предположительно неподвижной Земли на фоне сферы фиксированных звезд, будет таким, как показано цифрами 1' и 12', причем в начале года движение происходит в обратном направлении. Если видимый путь Юпитера наблюдается на протяжении полного орбитального цикла, результат будет выглядеть серией петель. Видимый путь Юпитера, таким образом, является результатом пренебрежения различий между абсолютным и относительным движениями. На самом деле его орбита – такая же плавная кривая, как орбита Земли, и его движение происходит всегда в одном направлении. Для Коперника это открытие явилось удовлетворительным упрощением, хотя представляется сомнительным, что остальные восприняли его так же. Оно определенно отделило видимость от реальности. Коперник пытался доказать лишь одно: относительное движение – обычное дело.

Как говорит Эней у Вергилия: «В море из порта идем, и отходят и земли, и грады». Когда корабль идет по спокойной воде, все, что находится вне его, представляется морякам движущимся в соответствии с движением корабля. Сами же они со всеми находящимся там будто бы стоят на месте [27] .

Это было правильно, как и то, что многие движения в двух системах, которые кажутся разными, на самом деле взаимозаменяемы, будучи идентичными, хотя и приписываемыми разным телам (случай с внешней планетой, такой как Юпитер, показан на рис. 5).

Коперник был уверен, что Земля движется и что он убедительно ответил на все доводы Птолемея, отвергающие этот факт. Несомненно, он успешно вывернул систему Птолемея наизнанку, убрав Землю из центра Вселенной (хотя не так далеко, чтобы это представляло неудобства: она находилась совсем рядом с центром, если сравнивать с расстоянием от неподвижных звезд) и поместив туда Солнце. Также он сделал фиксированные звезды действительно неподвижными, лишил движения Солнце и использовал движение Земли для объяснения нескольких движений сразу. Так, по его мнению, он значительно упростил, упорядочил и гармонизировал систему, придав ей единообразие. В результате теперь она более соответствовала, чем система Птолемея, оригинальной концепции Вселенной Платона, став математически выразимой в терминах кругового движения. Правда, Копернику все еще приходилось использовать эксцентрики, эпициклы и деференты, которые вряд ли можно было считать простыми, хотя их использование трактовалось как соответствующее Платонову требованию – сочетания круговых движений. Но он ликвидировал понятие «эквант», обладавшее весьма сомнительной полезностью и не имевшее физического смысла. И он объяснил непонятные движения планет в обратном направлении как видимость. Коперник не сомневался, что математическая изобретательность и элегантность должны понравиться астрономам-теоретикам. Он создал истинно пифагорейскую систему, которую математики не могли не оценить. То, что в ней продолжали оставаться знакомые эпициклы и эксцентрики, в XVI веке могло считаться преимуществом: все знали, как ими пользоваться. Без них Вселенная могла бы показаться неполной. Коперник сохранил кристаллические сферы и не только объяснил, что удерживало планеты на местах во Вселенной и почему они движутся по кругу, но и сохранил аристотелевскую концепцию Вселенной – средоточия концентрических сфер. Вселенная Коперника стала больше, но она все еще была ограничена внешним краем сферы фиксированных звезд, теперь по-настоящему неподвижных. Кроме того, математика Коперника была чуть проще, чем математика Птолемея.

Было ли преимуществ много? Можно ли принять систему, если в ней все устроено вроде бы разумно, но недоказуемо? И было ли в ней все действительно разумно? Да, в системе Коперника, безусловно, имелись преимущества, но было ли достаточно, чтобы люди захотели отказаться от того, что существовало много веков, и заменить Аристотеля и Птолемея Пифагором и Коперником? Даже преимущества, касающиеся единообразия, были достигнуты не без трудностей. Хотя утверждение о том, что Земля вращается вокруг Солнца, создало некоторые упрощения, но не объяснило, почему, если Луна вращается вокруг Земли, нет оснований предполагать, что планеты делают то же самое. Конечно, было утешением удостовериться в том, что Земля все-таки не сведена к статусу обычной планеты, она остается уникальной, имея спутницу Луну.

Даже с учетом несомненной убедительности доводов, представленных Коперником, доказательств не было. Понятно, что никто и думать не мог о проведении экспериментов, чтобы проверить, действительно ли Земля вращается вокруг своей оси. Однако все знали, что годовое вращение Земли должно стать причиной звездного параллакса. А Коперник лишь утверждал, что расстояния слишком велики, чтобы наблюдать это явление. Аргумент, основанный на известном факте о своеобразии относительного движения, был убедительным, но едва ли решающим. Безусловно, путешественник на движущемся корабле может представить себе, что находится в покое, а берега двигаются, но он почти сразу поймет, что ощущения его обманывают. В общем, в повседневном опыте ничто не подсказывало жителям Земли, что им следует пересмотреть свои взгляды. Каждый день люди видели своими глазами, что Солнце движется по небу, а Земля пребывает в покое. Если Земля не являлась центром Вселенной, как быть с силой тяжести? Хуже того: если Земля не находится в центре Вселенной, как быть с человеческим достоинством? Разве Бог создал Землю не на радость человеку? И разве он не поместил ее в центр Вселенной, чтобы это доказать? Земля – определенно единственное обиталище человека (и вовсе незачем повторять дикие бредни атеистов вроде Эпикура, которые думают иначе). Иными словами, Земля уникальна, единственна в своем роде и должна занимать уникальное место. С какой стати движения планет влияют на Землю и ее обитателей, если планеты движутся вокруг Солнца? Для нас знание, что Коперник прав, делает аргументы против сказанного выше банальными. Мы искажаем и достижения Коперника, и трудности на его пути, если не осознаем, что все не так просто. У него были основания опасаться презрения, поскольку его идеи были лишены доказательности и вполне могли вызвать смех.

И все же Коперник всего лишь следовал принципам гуманизма. Он пытался заменить авторитет Аристотеля, который в XVI веке уже устарел, системой, также основанной на авторитете древних греков. Кстати, она имела дополнительное преимущество – была совместима с доктринами Платона, которые в те времена стали более уважаемыми, чем идеи его ученика – Аристотеля. Сделав это, Коперник выдвинул весьма интересную гипотезу. Однако чтобы стать убедительной, астрономической системе необходимо нечто большее, чем вероятные гипотезы. Необходимо представить истинную физическую картину Вселенной. Намеревался ли Коперник ее создать так же, как создал математически полезные гипотезы планетарного движения? Есть основания полагать, что да. Когда впервые появилась его книга, она предварялась «Обращением к читателю» «относительно гипотез в этой работе». В нем говорилось, что астрономию следует рассматривать как интеллектуальное упражнение, в котором астроном, не в силах достичь физической истины, должен удовлетвориться представлением любой оригинальной гипотезы, которая ему подходит и не противоречит фактам. Внимательное прочтение материала сразу наводит на мысль, что писал «Обращение» не Коперник. Астрономы конца XVI века знали, что это был Осиандр. Сначала никто не обратил большого внимания на это предварительное отречение, поскольку никто не знал, насколько велика приверженность Коперника истинности своей системы. Только позднее его последователи, такие как Кеплер, сочли необходимым уточнить: их учитель всегда имел в виду, что сказанное им должно приниматься как физический факт, а не как математическая гипотеза. В этом отношении они, вероятнее всего, правы.

Коперник определенно считал, что его предположения относительно движений во Вселенной являются обоснованными и гипотезы достаточно разумны, чтобы считаться вероятными. Он не ждал, что наблюдения подтвердят их, поскольку по собственному опыту знал: высокая степень точности наблюдений достигнута не будет. Тем более имелись основания, создавая новый космос, полагаться на математические аргументы. Коперник не считал себя революционером в астрономии. Он использовал другой философский базис – пифагорейский, чтобы создать более близкую к реальности картину мира, чем у Птолемея. Вот только его Вселенная слишком напоминала птолемеевскую, однако цениться от этого меньше не стала. Каркас был тот же – структура разная. Коперник не стремился создать новые небеса и новую Землю. Он предпочел объяснить природу старых вещей полнее и точнее.