– Да я просто пошутил. Что ты завелась?

– Не нужно этим шутить, – сказала Ольга. – Нор, если Игорь мне завтра даст все, что обещал, а вы с Сашей доработаете мозги, представляешь, какую силу мы получим? С тем же Дерешковым можно расправиться шутя, имея на руках его фотографию. Может быть, только нужно будет приехать в Москву, если там будут ограничения в расстоянии. И об этом никому рассказывать нельзя, даже Виктору знать не нужно. Стоит об этом узнать не тем людям, и я за свою жизнь и копейки не дам! Да и медицина... Я помню, как твоя рана затягивалась прямо на глазах. Мне до такого пока далеко. И эта их идея с центром... Я, конечно, в нем заинтересована, но что если они там воспроизведут свою магическую технику? Во-первых, моя ценность в их глазах сильно упадет. А во-вторых, вырастут их возможности. И вырастут очень сильно! Много денег и много магов! Останется только надеяться на то, что они по-прежнему будут подчиняться наложенным ограничениям, иначе мы можем лишиться своего мира. И мы будем в числе тех немногих землян, которые о них знают очень много. Не захочет ли их руководство избавиться от таких знающих?

– Возможный вариант, – кивнул Нор. – Пока у них нет собственных магов, с Фроловым будут сотрудничать честно, потом им никто не помешает сделать его своей марионеткой. Тела он им не отдаст, но будет все делать под их диктовку.

– Помешать можем мы, – сказала Ольга. – И другие маги, которых я найду. Я в этой конторе буду не только им искать тела. Если придет кто-то с большим магическим потенциалом, попробуем его вывести в люди и дать силу. Понятно, если он окажется достойным человеком. Или Фролов нас в этом поддержит, или мы это сделаем сами, там будет видно. А пока нужно стать как можно сильнее! И в магии, и физически и в части финансов.

Во вторник Виктор не поехал в лесничество. Решив, что с дочерью пока лучше не видеться, он начал собирать в дорогу свои и ее вещи. За этим занятием его застал звонок Бортникова.

– Здравствуйте, Виктор Олегович! – сказал дор. – Я знаю о вашем несчастье, и сочувствую, но все равно звоню по делу. По моему мнению, горе лучше всего перебивать работой. Вы сможете меня принять с образцами той продукции, о которой мы с вами договаривались?

– Конечно, – ответил Фролов. – Когда вас ждать?

– Если вам будет удобно, я подъеду к двум.

К приезду дора Виктор успел переделать все дела и пообедать. Последним делом был звонок в Москву к Третьякову.

– Здравствуй, Николай, – поздоровался он с другом. – У тебя ничего нового нет?

О визите команды СБ Дерешкова и гибели родных он ему уже вчера сообщил.

– Пока ничем не могу порадовать, – ответил Николай. – Наш Олег Васильевич сейчас очень осторожничает, так что быстро к нему не подберешься. А Рогову пришлось из Англии уносить ноги. Он позвонил вчера вечером, поэтому я тебя не стал беспокоить на ночь глядя. Да и не до того тебе было.

– Я тебе звоню вот по какой причине, – сказал Виктор. – У меня есть информация, что в самое ближайшее время в окружении Дерешкова начнутся разборки, в результате которых он сам может пострадать. Я понимаю, что у тебя там нет своих людей, но постарайся все-таки держать руку на пульсе. Если случится что-нибудь важное, звони хоть на ночь глядя, хоть ночью.

Дор приехал вскоре после этого звонка. Разговор с ним состоялся в гостиной.

– Я успел сделать пять экземпляров проводов разного сечения, – сказал гость, выкладывая на столик небольшие бухты черного блестящего провода. – Как видите, на концах уже надеты латунные позолоченные контакты. Можете с ними делать, что хотите. Если вас устроит мое предложение, оговорим все условия и можем браться за дело. Главное – это деньги и база, а подготовку производства я обеспечу. Вам надо будет заняться сбытом. Лучше поначалу обойтись без шумихи и продавать первую продукцию в Азию. Я думаю, что нашими проводами сильно заинтересуются в Китае. Если это провернем, потом с нашими будет намного проще иметь дело.

– В самое ближайшее время постараюсь отдать на экспертизу, – кивнул Виктор. – Извините, мне звонят.

– Ты прямо волшебник! – услышал он из мобильника голос Третьякова. – Еще не знаю подробностей, но только что позвонили, что кто-то устроил бойню в офисе Дерешкова. Говорят, что оттуда вынесли десяток тел, в том числе и самого хозяина! Постараюсь все точно выяснить, а потом позвоню.

– Ты должна с ней поговорить! – сказал отец Ольге. – Пять дней валяться в кровати! От отца отворачивается, школу забросила и почти ничего не ест! Куда такое годиться? Ни меня, ни Шуру она слушать не хочет.

– Попробую, папа, – вздохнула Ольга. – Прямо сейчас и пойду.

Она зашла в спальню, отодвинула ширму и села на край кровати, на которой с безучастным видом лежала Людмила.

– У тебя совесть есть? – спросила она девушку. – Не видишь, что все вокруг из-за тебя переживают? Ладно, тебе плевать на отца, но мы чем провинились? Для чего тебя спасал Олег? Для того, чтобы ты сама себя угробила? Если бы он с тобой не возился, мог успеть добраться до ружья. Его ведь застрелили, когда он прятал лестницу в подсобку. И делал он это для того, чтобы к тебе туда никто не забрался! Что на меня так уставилась? Я тебе этого не хотела говорить, но ты просто вынуждаешь!

– Хочешь сказать, что, если бы не я, он бы выжил?

– Не знаю, Люда. Скорее всего, его бы все равно убили, но мог и выжить. А ты плюешь на всех и растравляешь свое горе, вместо того чтобы заняться делом! Ты думаешь, отец не любил жену и сына? Видела бы ты его тогда! Пусть он отчасти виноват в том, что случилось. Но подумай сама, он что, это сделал намеренно? Он сам сейчас страдает, а ты своим презрением только усиливаешь его боль. У тебя ведь, кроме него, никого не осталось! И ты для него единственный родной человек.