Шрифт:
А Влад сходил в гостиницу, переоделся, полежал немного, нет покоя, нет сна, вернулся опять к ее дому, по пути заглянул в ларек за пирожками. И здравый смысл, и Минздрав, и просто инстинкт самосохранения предупреждает, что в таких вот пирожках вместо мяса положено черти что. И что есть их - может быть расценено как попытка самоубийства. Но для Марченкова это был дивный, ностальгический вкус, вкус его молодости. Теперь он расположился в сквере с пакетом и, рассеянно оглядывая прохожих, жевал один пирожок за другим.
Майя, проходя по кухне, рефлекторно бросила взгляд на скамейку - сидит. Застыла, скрестив руки на груди. Нет! Ну это ж надо! Сидит, жует пирожки. Делать ему, что ли нечего, кроме как ей глаза мозолить? Фыркнула в сердцах и ушла в комнату. На подоконник влез Василис, поглядеть, что там хозяйку беспокоит. А, опять этот тип. Кот повернулся к улице задом и задремал.
Оставшись в комнате одна, женщина присела на диван, надо было упорядочить мысли. Во-первых, ей придется сказать Сереже, что Марченков его отец. Не хотелось, но она не имеет права промолчать. Парень взрослый, сам будет решать, надо это ему или не надо. А во-вторых... она даже не могла подумать, не могла себя заставить коснуться этой темы. Ей было страшно. Вдруг Сережа оставит ее и уедет с отцом. Майя сказала себе, что надо быть мужественной, что будет то и будет. В сына она верила, но страх... Страх сдавливал горло...
Она скажет. Сделает это завтра.
***
Марченков просидел в сквере дотемна. Все надеялся, может, выйдет она или сын. Хотел поговорить. Придется прийти завтра, завтра они точно выйдут. А еще лучше будет пойти в институт, там их, пожалуй, проще найти. Он встал со скамейки, отправил пакет от пирожков в урну и пошел к себе, спать.
Сережа вернулся домой к половине одиннадцатого, мама Майя в обнимку с Василисом спали на диване, под негромкое журчание телевизора. Он подошел к матери, поцеловал ее, разбудил и отправил спать. Завтра с утра ей на работу, а ему на занятия. Кот недовольно потянулся и тоже перетек в мамину спальню. Сережу очень беспокоило состояние мамы, молодой человек видел, что ей плохо и неспокойно, но не знал, как помочь.
Глава 11.
С утра Владислав Марченков отправился в Университет. Еще вчера выяснил, где у какой группы лекции, и значит, наиболее вероятно встретить сына. Сына. Сердце странно сжималось и начинало колотиться в груди.
Повезло, группа ребят стояла ну улице и Сережа среди них. Марченков подошел поздоровался, разговоры сразу стихли. Он обратился к сыну:
– Сергей Михайлович, я не ошибся?
– Нет, - процедил сквозь зубы Сергей Михайлович, не скрывая своего негативного отношения.
– Не могли бы Вы уделить мне немного времени?
Первой реакцией было послать этого мутного дядьку далеко и надолго. Но Сергей сдержался. Потом подумал, раз этот тип чем-то достает мать, надо узнать его поближе и поговорить с ним по-мужски, чтобы не портил ей жизнь. Поэтому, преодолевая неприязнь, кивнул соглашаясь.
– Пошли.
– Я мог бы отпросить Вас с лекции...
– Не надо.
Они отошли недалеко, но достаточно, для того, чтобы поговорить наедине.
– Что вам надо?
– Есть разговор...
– Я спрашиваю, что вам надо? За каким чертом вы нас преследуете?
– Я же говорю... есть разговор...
– Послушайте, - Сергей раздражался все больше, слушая, как этот взрослый мужик что-то мямлит, - Будете приставать к моей матери, пожалеете.
– Я...
– Будете ее нервировать, я за себя не ручаюсь! Вам ясно? Я спрашиваю?!
– Сережа...
– Вам ясно, что я сейчас сказал?
– Сережа... Я твой отец...
Влад не ожидал, что эти слова вот так сорвутся с его языка, просто мальчик был настолько негативно настроен, так напирал на него. Он хотел сначала подготовить почву, потом постепенно подвести его к этой мысли, а теперь... Теперь он с замиранием сердца, не дыша, ждал, что тот же скажет в ответ.
Сергей с полминуты смотрел в сторону, качая головой, потом расхохотался. Потом, наконец, повернулся к Марченкову и выдал:
– Мне все равно кто ты. И где ты был все эти двадцать лет.
Влад вскинулся что-то сказать, но Сергей остановил его взглядом.
– Мне все равно. Я тебя не знаю, и знать не хочу.
– Пойми! Я ничего не знал о тебе!
– вскричал в сердцах Влад.
– Ничего не знал обо мне?!
– сорвался на крик Сергей,- А о ней ты тоже ничего не знал?! О моей матери?! О ней ты тоже ничего не знал?!
– Знал... О ней я знал...
– прошептал мужчина.
– Знал он! Ты двадцать лет не вспоминал о ней! Заделал ей ребенка и свалил! И двадцать лет не вспоминал! Словно ее нет на свете!