Медсестра выдала девушке белый халат, пахнущий хлоркой и лекарствами и указала номер палаты.

Девушка в полумраке коридора неуверенно остановилась у двери, но спустя минуту все же решилась и нажала на ручку. Дверь тихо отворилась, впуская девушку в теплоту палаты из прохладного коридора.

В ней было все так же тихо, одиноко и пусто. Только «сердечный писк» прерывал некрасивую тишину.

Она остановилась в ногах кровати, глядя на себя же круглыми глазами полные слез.

Было страшно смотреть на себя со стороны и видеть далеко не привлекательную картину. А в углу увидела засохшие незабудки.

Слезы потекли по щекам.

– Пожалуйста, вернись, ну, пожалуйста, выздоровей, прошу… - прошептала она сквозь слезы, опускаясь на пол.

В коридоре послышались шаги и громкие голоса. Она испугалась, сбросила халат и выбежала из палаты, оставив в ней шлейф запаха иностранных духов.

Что делать, куда идти, подумала девушка, прогуливаясь по тротуару. По пути встречались люди, но никто никогда из них не обращает внимания на прохожих.

Так добрела девушка до железнодорожного вокзала. Устроила свою сумку в камеру хранения и села в жесткое кресло в зале ожидания. Там было на удивление почти пусто. Совсем мало людей.

Женский голос иногда разрезал, как нож масло, тишину, вещая не совсем понятно о приближении, прибытии или отбытии очередного поезда.

– Вам плохо?
– мужской голос вывел девушку из тумана. Она подняла глаза. Рядом с ней стоял высокий мужчина лет тридцати трех тридцати пяти в синей форме. Но не полицейского, нет. Это был машинист.

– Мне?
– мужчина поглядел в одну сторону, потом в другую. В обе стороны от девушки ряд был пуст. Он снова посмотрел на нее. Девушка повторила тоже самое, а потом закивала, уставившись в пол.

Уж слишком она устала, чтобы сейчас гордо и сильно отнекиваться и врать. Ей хотелось, чтобы кто-то помог, чтобы поддержал, чтобы пожалел.

– Может врача вызвать?
– участливо спросил мужчина. Девушка усмехнулась.

– Он не поможет, да и не нужен он...

мужчина сел рядом, сняв синюю фуражку с красной полосой над козырьком.

– А я вот голодный после смены, не хотите поужинать?
– она поглядела на него слегка удивленно.

– Хочу, - ответила она скромно, чуть улыбнувшись.

Мужчина встал и надел фуражку, подал руку. Она тоже встала, приняв ее.

– Меня, кстати, Петром звать. А вас?

– А меня Алиной, - она назвала свое настоящее имя, подумав, что нет смысла называть имени умершей.

– Приятно познакомиться, Алина. Предлагаю поужинать в одном хорошем кафе на соседней улице. Там готовят отменные блинчики с рыбой и рыбные же котлеты.

Алина скромно кивнула, улыбнувшись.

Почему бы и не принять предложение, когда мужчина не выглядит бандитом, он приятен и довольно искренне предложил ей помощь.

Да и ей уже все равно, что будет.

Кафе действительно оказалось хорошим и уютным. И готовили здесь прилично, для такого скромного заведения.

Мужчина оказался добрым молодым человеком, приятным собеседником и весельчаком.

Он быстро развеселил Алину, заставив на время забыть о проблемах, о всем, что произошло. Он рассказал немного о себе: недавно переехал в этот город, работает машинистом, живет один и пытается адаптироваться к здешнему обществу, найти друзей, но что-то не выходит.

А когда он спросил у Алины, кто она такая и почему грустила, сидя в одиночестве, девушка замолчала. Она попросту не знала, что сказать. Сказать правду?
– поверит ли? Он может принять ее за сумасшедшую, как ее родители. Соврать? Нет, не хотелось ей врать этому хорошему человеку. Он слишком добро к ней отнесся, чтобы сразу начинать знакомство с вранья.

– Если не хочешь, можешь не говорить, - спокойно сказал Петр, после минутного ковыряния вилкой в пирожном.

– Я просто не знаю, что сказать...
– мрачно ответила девушка.

– Ты можешь подумать, что я сумасшедшая...
– но мужчина лишь поднял брови улыбнулся в скептическом смешке.

– Хорошо, - вздохнула она, - Я в коме.

Прошло три дня. Алина поселилась у Петра.

Дело в том, что она приняла правильно решение, когда решила сказать правду. Сначала Петр не поверил, но по мере углубления в историю рассказчицы, он больше склонялся к тому, что она не врет. Нельзя такое придумать. С таким подробностями...такие ужасные смерти!