Кендрик выдавил елейную улыбку:

– Ты в доле, дорогой, и получишь четыреста пятьдесят тысяч долларов.

– Ничего не хочу слышать о… – Не закончив фразы, Луи открыл рот и с интересом уставился на Кендрика. – Сколько, вы сказали?

– Да-да, мой мальчик. Это очень крупное дело. Твоя доля составит четыреста пятьдесят тысяч долларов.

– И это только за то, что я изготовлю копию иконы?

– Нет, мой милый, нужно будет проделать и кое-что еще. Это огромные деньги, понятно, тебе придется еще потрудиться.

– А конкретнее?

– А вот над этим еще надо подумать. Эд передает мне икону во вторник. Радниц настаивает на том, чтобы икона была доставлена в Цюрих.

Луи подскочил, словно его ужалила оса.

– Куда? – взвыл он.

– Цюрих, Швейцария, – спокойно ответил Кендрик. – И, ради Бога, дорогой, не кричи так.

– Поднимется жуткий шум! Швейцария, – повторил Луис, вся радость которого от перспективы получения таких денег померкла. – Вы не в своем уме! Выезд из страны будет перекрыт. Комар не пролетит. А Интерпол? Да всех подозрительных торговцев картинами затаскают в полицию. Нет, Цюрих – это нереально! Клод, вы проявили преступную неосторожность, связавшись с Радницем.

– Невозможных вещей не существует, дорогой. У нас есть время до вторника, так что все можно обдумать.

– Уж не думаете ли вы, что я потащу эту проклятую икону через столько границ? – Луи подозрительно смотрел на Кендрика.

Кендрик уже обдумывал такую возможность, но потом решил, что нервы Луи для такой работы не годятся.

– Разумеется, нет. Но мы должны найти лазейку. А пока займись копией.

Луи некоторое время с сомнением смотрел на босса, но потом вспомнил о громадной сумме вознаграждения, обещанного ему.

– Это я, так и быть, сделаю, – произнес он. – Но я предупреждаю вас, что это сумасшедшая и опасная операция.

– Давай подумаем вместе. Может случиться так, что у Эда что-то не выгорит, но мы должны быть готовы. Ты не поверишь, какие чудеса могут творить изобретательность и ум.

– Скажите это слепому, глухому и немому, – возразил Луи. Схватив каталог, он выскочил из кабинета.

Кендрику вновь захотелось есть. Открыв холодильник, он оглядел стоявшие там разнообразные блюда, выбрал омара, сел за стол и начал думать.

В своей обычной манере, то есть с шумом и помпой, привлекая внимание соседей, Лепски вернулся домой, прошел по дорожке и, распахнув парадную дверь, вошел в дом.

Он замечательно провел день, рассказывая Максу Джейкоби и Беглеру о том, что Кэрол получила наследство и как он заставил ее потратить деньги на путешествие в Европу. Лепски осточертел им обоим, рассказывая одно и то же, но это был его звездный час и унять его было невозможно. Наконец Беглер не выдержал болтовни и попросту сбежал домой, приказав позвонить ему, если случится что-то важное.

– Привет, беби, – заорал Лепски с порога. – Это я! Что там у нас на ужин?

Кэрол лежала на софе босая и с закрытыми глазами.

– Можно не орать? – жалобно сказала она. – Я устала до смерти.

В такое время Кэрол обычно находилась на кухне, готовя ужин. Видеть ее в горизонтальном положении в гостиной было так непривычно, что Том разинул рот.

– Ты что, весь день бегала трусцой?

– Иногда, Лепски, мой муж ведет себя как форменный тупица. Ведь нужно же приготовиться к отъезду, и позволь тебе заметить, что я целый день этим и занималась.

– Угу, понял. Так что же у нас на ужин?

– Неужели ты не можешь думать ни о чем другом, кроме еды? Я весь день провела в «Америкэн экспресс» и очень устала.

Лепски оглядел жену и по некоторым признакам определил, что сейчас лучше вести себя с тактом и пониманием.

– Бедная девочка. Весь день, да? И что же? Что ты организовала?

– У Миранды, как всегда, свои идеи, – воскликнула Кэрол. – Она никак не могла вбить в свою тупую башку, что мы хотим лететь первым классом. Она все твердила мне про чартерные рейсы.

– Ради Бога! Не вижу в этом ничего зазорного.

– Лепски! В кои веки я наконец получила возможность слетать в Европу. И мы будем путешествовать только первым классом.

– Ладно, делай, как считаешь нужным, беби. – Лепски помялся. – Но все же что мы будем есть на ужин?

Кэрол вскочила. Ее глаза метали молнии.

– Не знаю и не хочу знать! Если ты еще раз заикнешься о еде, я с тобой разведусь!

– Не знаешь, да? Ну ладно. Но выпить, надеюсь, я могу? – Лепски подошел к бару, открыл его и с удивлением посмотрел на жену. – А где моя бутылка «Катти Сарк»?