Фуентес позеленел. Его глаза помутнели от страха. Полиция!

Мануэль ласково похлопал его по руке:

– Я улажу это дело.

Он быстро отодвинул в сторону стол и поднял откидную дверцу.

– Давай вниз и сиди тихо. Все будет о'кей. Предоставь это мне.

В тот момент, когда Фуентес спускался в темный люк, вонявший протухшей рыбой, Мануэль вышел на палубу.

– Вы Торрес? – пробасил Лепски.

– Да, это мое имя, – спокойно ответил он. – А в чем дело?

– Мы хотели бы с вами поговорить.

Мануэль сбросил сходни и в следующий момент уже был на причале, где Лепски предъявил ему жетон.

– Где Роберто Фуентес? – спросил он резко.

– Вы имеете в виду моего друга Роберто Фуентеса? – уточнил Мануэль и заулыбался.

– Вы же не глухой! Мы разыскиваем его как соучастника убийства. Вы знаете, где он?

– Соучастие в убийстве? – Мануэль состроил удивленное лицо. – Ах! Этим все и объясняется. Так я и думал, что здесь что-то неладное.

– Что объясняется?

– Вчера вечером мой друг явился ко мне. Он казался сильно возбужденным. Роберто сообщил, что ему необходимо срочно вернуться в Гавану. Он просил одолжить ему денег. Я всегда забочусь о своих друзьях, поэтому одолжил ему сто долларов. Когда мои друзья находятся в затруднительном положении, я не задаю лишних вопросов. Вы, господин полицейский, поступили бы точно так же, попади в беду ваши друзья.

Мануэль с вдохновением разыгрывал сцену, и удалось ему это неплохо, судя по разочарованному лицу Лепски.

– Словом, мой друг Роберто Фуентес взял лодку. Теперь он у себя дома, в Гаване.

– Что за лодку? – пробурчал Лепски.

– Этого я не знаю. У него есть друзья в порту. Многие из них рыбачат. Некоторые по делам бывают в Гаване. Мы, кубинцы, поддерживаем друг друга. – Мануэль пожал плечами. – Мне про лодку ничего не известно.

Лепски подошел вплотную к Мануэлю и постучал пальцем по его груди.

– Я подозреваю, что Фуентес находится на вашей старой калоше, а вы просто лжете мне.

– Господин полицейский, я известен в порту как человек, который говорит только правду. Пожалуйста, можете обыскать мое скромное жилище. Но я уверяю вас, Фуентес сейчас находится у своих родителей в Гаване. У вас, конечно, есть ордер на обыск? Полагаю, что это пустая формальность, но она необходима.

Лепски умерил свой пыл:

– Послушайте-ка, хитрец, вас ведь могут обвинить в укрывательстве. Не боитесь увидеть небо в клетку? Лет так на пять-десять? Я вас спрашиваю: Фуентес находится на вашей посудине?

Мануэль отрицательно покачал головой:

– Он уже в Гаване. Я хозяин своего слова. Спросите любого кубинца. Бог с ним, с ордером на обыск. Поднимитесь на борт. Сделайте обыск, если вам так хочется. Тогда вы сами убедитесь, что я – хозяин своего слова.

Лепски задумался. Если он поднимется на борт и никого там не найдет, этот ублюдок может подать жалобу мэру: превышение прав. Лепски решил, что в такие неприятности ему лучше не лезть. Сначала стоит доложить обо всем шефу.

Мануэль, наблюдая за Лепски, понял, что его блеф удался лучшим образом.

– Я хочу спать, господин полицейский, – проговорил Торрес. – У меня тяжелая работа. Вам тоже пора отдыхать. Доброй ночи.

Он отступил назад, почтительно кивнул Тому, поднялся по сходням, еще раз кивнул, убрал трап и вошел в освещенную каюту.

– Похоже, он говорит правду, – предположил Джейкоби.

– Такую же правду, как то, что я – Грета Гарбо, – проворчал Лепски.

Мария Уорентон была в настроении покрасоваться. К удивлению Уилбура, жена заявила, что сегодня они будут ужинать в ресторане «Импресс», который открыт только для гостей отеля, подальше от музыки и туристов.

– Но ведь он будет забит стариками? – изумился он, стараясь справиться со своим галстуком. – Разве ты не хочешь выбрать что-нибудь повеселее, где можно будет потанцевать?

– Мы ужинаем там, где я решила. – Тон Марии не допускал возражений. – Я хочу показать этим тупым старухам, что мои драгоценности гораздо лучше и красивее, чем у них.

– Как хочешь, – уступил муж. – Тогда я достану бриллианты.

Он подошел к потайному сейфу, который Дюлак специально встроил в стену, открыл его и достал красную кожаную шкатулку.

Поставив ее на туалетный столик, он наконец справился с галстуком. Затем облачился в белый смокинг, сел и стал смотреть, как жена украшает себя драгоценностями, которые подарил ей отец. Уилбур должен был признать, что Мария очень красивая женщина, а сверкающие бриллианты очень идут к ее смуглой коже.

Когда Мегги подкатила Бреди на коляске-каталке к ресторану «Импресс», их появление произвело небольшой фурор. Старики уже сидели за столиками, официанты разносили подносы с аперитивами.