– Мне нужно полноценное, кровавое убийство. Мне нужно похищение, кража со взломом – в общем, что-нибудь стоящее.

Беглер эту песенку Лепски слышал уже не раз, потому и глазом не моргнул.

– Я как раз сейчас просматриваю список иногородних «гастролеров» и наткнулся на Лаки Лукана.

Лепски издал такой звук, который и бизона бы заставил вздрогнуть.

– Как же, как же! Старый знакомый! Хорошо бы его прижать! Где он остановился?

– В «Звездном». Ведет себя пока что тихо.

– Я бы с удовольствием его лет на десять засадил.

– Успокойся, Том, не горячись понапрасну. Чем он занимается, мы знаем. Обирает богатых старух. Тут мы ничего поделать не можем, пока кто-нибудь из этих мегер не подаст жалобу. Можешь себе представить, чтобы кто-нибудь из них это сделал?

– Все равно я возьму его на прицел. Уж если и есть кто в этом городе, по кому каталажка плачет, так это Лукан.

Беглеру эти разговоры начали уже надоедать и он переменил тему:

– Как Кэрол?

– А! – Лепски сдвинул шляпу на затылок и оглушительно расхохотался. – Представляешь, Джо, сегодня она заявила, что приготовит мне на обед курицу, но только если я подстригу эти чертовы газоны и вымою чертову машину. Ну хорошо. Я люблю цыплят. Если жарить их на вертеле – пальчики оближешь. Но у Кэрол есть новый рецепт. Где, черт возьми, она их берет? Сплошное несчастье! Никаких цыплят на вертеле. Она накормит меня по-настоящему. Она рассказала мне рецепт. Режешь на куски чертову птицу. Наливаешь в кастрюлю красное вино. Добавляешь лук и еще что-то такое и тушишь в этом курицу. Она сказала, это будет потрясающе. Ладно, я не возражаю, хотя предпочел бы цыпленка на вертеле. Ну, я подстриг газон и помыл машину, а она весь день проторчала на кухне – у нее там орало радио, а она подпевала. Должен признаться, что когда я зашел на кухню, там был настоящий бардак, но от запахов действительно слюнки текли. Потом я сделал жуткую глупость. У нас кончилось пиво и сигареты, и я поехал за ними, а на обратном пути встретил Макса и протрепался с ним целый час. – Лепски тяжело вздохнул. – У Кэрол есть два больших недостатка. Во-первых, телевизор. Она может пялиться даже на рябь и полосы на экране, если он вдруг сломается. Она просто сдвинулась с этим телевизором. И второе – она не может не болтать по телефону. Все ее приятельницы вечно звонят ей. И вот, когда я вернулся, Кэрол болтала с какой-то подругой, которая жаловалась ей на свои болячки. А Кэрол просто обожает медицинские проблемы. Она читает все чертовы женские журналы, где пишут о здоровье. Друзья зовут ее «доктор Лепски». У нее на все есть ответ. И в результате: Кэрол треплется, а из кухни идет дым.

– С женщинами такое случается, Том, – успокаивающе сказал Беглер, которому нравилась жена Тома.

– В общем, Джо, ты прав. Кэрол искренне расстроилась, и я сказал ей то же самое, но курицы я так и не попробовал. Мы ели чизбургеры. Когда мы жевали эту гадость, я решил ее немного развеселить. Но я придумал слишком тонкий ход. Я сказал, что было бы здорово мне уйти в отставку и вместе с ней открыть ресторан. Она бы готовила, а я бы выступал как подставное лицо. – Он расхохотался. – Ну вот, и Кэрол ухватилась за это. Она спросила, всерьез ли я. Я сказал, что можно попробовать и у меня есть отличное название для ресторана. – Он снова зашелся от хохота. Успокоившись, Лепски продолжал: – Я сказал, что ресторан надо назвать «Горелые блюда».

Беглер зажал рот ладонью, чтобы не расхохотаться. Стараясь казаться серьезным, он произнес:

– Ручаюсь, до Кэрол это не дошло.

– Точно, – снова заржал Лепски. – «Горелые блюда». Неплохо, а, Джо?

– И что она сказала? – спросил Беглер, знавший характер Кэрол.

– Ну, ты же знаешь Кэрол. Еще один ее недостаток – то, что она не врубается в мой юмор. Она выскочила из дома, крича, что уезжает навсегда, бросилась к машине и умчалась как ракета.

Беглер, любивший разыгрывать Лепски, изобразил на лице суровое осуждение.

– А вот это уже скверный признак, Том.

Лепски заволновался:

– Ты что, Джо, думаешь, она говорила серьезно?

– Да ясное дело, что твои дурацкие шутки говорят лишь о дурном вкусе. А вещи она с собой забрала?

Лепски бросило в пот. Он промокнул лоб носовым платком.

– Да нет, она сразу бросилась к машине.

– Конечно, она может спокойно погрузиться, пока ты на дежурстве, и слинять.

– Этого она не сделает, – пробурчал Лепски. – Мы, видишь ли, любим друг друга.

Беглер тяжело вздохнул и сделал драматичный жест.

– Том, послушай совета старого холостяка. Шуточки твои, по правде говоря, довольно грубы. Так что, если не хочешь, чтобы она дулась на тебя месяцами, постарайся сделать ей что-нибудь приятное. Признайся, что неудачно пошутил, покайся, повинись, принеси ей цветы, коробку конфет, флакон духов… женщины это обожают.

Лепски сделал квадратные глаза.

– Цветы? Духи? Конфеты?! Но это же дорого, Джо!

– А как ты думал? За все надо расплачиваться, если хочешь жить в свое удовольствие. Вот что, Том, когда сменишься, поезжай в аэропорт и купи, что надо, и когда Кэрол проснется, она сразу увидит всю эту роскошь. Понимаешь? Ты скажешь ей, что просишь прощения. Ручаюсь, она все простит и будет опять готовить тебе еду.

– Господи, ну отчего я не умею держать язык за зубами?

Лепски встал из-за стола и с испорченным настроением вышел вон.

Когда Беглер был уверен, что Лепски его не услышит, он дал волю своему хохоту.

– «Горелые блюда»! – воскликнул он. – Вот это да! Слишком хорошо, чтобы молчать! Надо рассказать это ребятам. Они животики надорвут!

Лепски в мрачном состоянии духа поехал в казино. Там в любую минуту могла возникнуть заварушка. Там всегда ошивалось множество самых разномастных шулеров, мошенников и прочей шушеры. А стало быть – всегда можно найти, на ком сорвать злость.