– Вы не собираетесь возвращаться?

– Нет. Мне надо выяснить, кто и почему убил Шеппи. Ты не забудешь зайти к ней, Элла?

– Нет, конечно… Только что вошли двое, – добавила она тише. – Думаю, они из полиции… – И повесила трубку.

Я достал носовой платок и вышел из телефонной будки. Сыщик сделал вид, что не узнает меня, и отвернулся.

Я заказал сандвич и кофе.

Полицейский не спеша допил кофе, с деланным безразличием вышел на улицу и укатил восвояси.

Время уже приближалось к двум, когда я вернулся в гостиницу.

Проходя мимо номера Джека, я увидел, что дверь открыта, и решил заглянуть внутрь.

Возле окна стоял плотный мужчина в плохо скроенном костюме. При моем появлении он бросил в мою сторону неприязненный взгляд. Незнакомец выглядел экс-полицейским, и я подумал, что он, вероятно, и есть штатный сыщик, о котором говорил Бруер.

– Полиция изволила удалиться? – спросил я, входя в номер.

– Что вам здесь нужно? – проворчал он хриплым басом.

– Брэндон, – представился я. – Проживаю в соседнем номере. Вы – Гривс?

Он утвердительно кивнул, и мне показалось, что выражение его лица стало чуть-чуть менее враждебным. В номере был наведен некоторый порядок. Перья выметены, ящики комода задвинуты, набивка матраца водворена обратно, а разбросанные бумаги собраны.

Личные вещи Джека лежали кучкой в углу: два потертых чемодана, плащ, шляпа и теннисная ракетка. Маленькая, жалкая кучка, почти ничего не говорившая о ее прежнем владельце.

– Вещи они проверили? – спросил я.

Гривс кивнул.

– Их надо отправить его жене, – продолжал я. – В гостинице никто не мог бы этим заняться?

– Попросите коридорного Джо. Он отправит.

– У меня припасена бутылочка виски, ее давно следует откупорить. Если у вас нет срочных дел, пойдемте в мой номер, посидим вместе.

Мясистая физиономия Гривса просветлела. «У бедняги не слишком много друзей», – почему-то подумалось мне.

– Что ж, пару минут я смогу выкроить, – ответил он.

Гривс уселся на стул, а я устроился на кровати. Лед, который принесли утром, давно растаял, но я решил, что просить свежий было бы напрасной тратой времени, и разлил виски.

Круглое лицо Гривса было лишено притворства, взгляд, холодный и подозрительный, был одновременно и немного усталый. В усах виднелись редкие сединки. Быть сыщиком в низкопробной гостинице вряд ли доставляло ему удовольствие.

– Узнали они, кто убийца? – спросил он, отхлебнув из стакана.

– Может быть, и да, но мне об этом неизвестно, – ответил я. – Ты не разглядел девицу, которая заходила за ним?

– Разглядел. – Он вытащил из кармана мятую пачку сигарет, предложил мне и закурил сам. – «Фараоны» в этом городе признают сыщиков только больших гостиниц, мелочь, вроде меня, они просто не замечают. Но меня от этого не убудет, хуже им самим. Если бы Ренкин, который хвастает, что все знает, поговорил со мной, я мог бы рассказать кое-что интересное. Но нет, ему понадобился Бруер, эта жирная свинья с шелковым галстуком.

– Что бы ты мог ему рассказать?

– Помнишь, он спросил у Бруера, как выглядит девушка? Бруер только и заметил, что ее одежду, я же наблюдал за ней. Нетрудно было понять, что она нацепила все эти тряпки, чтобы ее не узнали. И к тому же она была блондинка. Я тебе это точно говорю: она или выкрасила волосы, или надела парик, но что на самом деле она была блондинка, я могу поручиться.

– Почему?

– Гривс усмехнулся:

– Надо уметь пользоваться глазами. На ней была блузка с короткими рукавами, и я заметил, что волосы на руках были светлыми. Да об этом говорил и весь ее вид – кожа, глаза и прочее.

Его доводы меня не убедили: волосы на руках выгореть могли на солнце. Однако, боясь, что у него пропадет желание к продолжению беседы, я не стал высказывать своих сомнений.

– Меня учили отыскивать в людях незаметные для других привычки, которые обычно выдают их с головой. И вот одну такую особенность я у нее приметил, – продолжал Гривс. – Она находилась в вестибюле пять минут и все это время барабанила пальцами по бедру, будто играла на пианино. – Он встал и показал, как она это делала. – Пальцами правой руки по бедру, вот так. – Он сыграл гамму. – И это была ее давнишняя привычка, она сама не замечала, что делала.

– Нелегко отыскать человека с такой забавной привычкой, а?

– Но если, скажем, ее все-таки найдут, музыкальные пальчики помогут решить вопрос.

Я кивнул в знак согласия.

– Да, пожалуй, ты прав. По ее внешности нельзя определить, чем она занимается?

Он пожал плечами:

– Кто ее знает. Вещи она умеет носить, и стиль в ней чувствуется. Может, она певичка, а может, работает где-нибудь манекенщицей.

– Обо всем этом ты, конечно, сообщил Ренкину?

Гривс загасил сигарету и покачал головой: