Если честно, этот текст уже есть на странице – он включен в сборник рассказов «Богдан и его семья (воскресная школа)». Но сборник довольно большой, более 30 рассказов, а толстые книги не все любят. Поэтому и было решено поместить каждый рассказ по отдельности, для того, чтобы читатель мог выбрать – посмотреть ему маленький рассказик на пару страниц, или же всю книгу сразу.
Введение.
Богдан – подросток. Как и всякий подросток, он учится в школе, гоняет с приятелями на велосипеде и даже иногда ходит на рыбалку. Конечно, у Богдана есть мама и папа. А еще – две младшие сестры, погодки Тоня и Таня. Тоня серьезная и вдумчивая, Таня шумная и шаловливая. В общем - обычная семья.
А еще родители Богдана ходят в Храм Божий. И детей, конечно же, берут с собой. Сколько Богдан себя помнит, жизнь его семьи тесно связана с Церковью, с православным христианством. Утренние и вечерние молитвы, исповедь и Святое Причастие – все это хорошо знакомо и Богдану, и Тане, и Тоне.
Но, конечно, детям не все понятно, ведь жизнь сложна, и на многие вещи смотрят по-разному те, кого дети встречают в Храме, и те, с кем они общаются в школе или на улице. И у Богдана, и у его сестер возникает множество вопросов, и, конечно, за ответами они бегут к родителям. Они спрашивают маму и папу о том, и об этом, спрашивают на кухне и на улице, спрашивают после того, как их взволновал разговор в школе или после просмотра телевизора. Иногда вопросы детей простые, а иногда – довольно сложные, но папа с мамой стараются отвечать так, чтобы их любимым чадам было понятно.
Мы подслушали некоторые их разговоры, и передаем их вам.
33. Место христианина в современном мире.
Однажды Богдан пришел со школы и с порога заявил:
– Пап, я хочу после школы уехать в деревню!
Отец оторопел – его сын никогда не высказывал склонности к сельскому хозяйству.
– А почему ты так решил, сынок? – спросил он.
– В деревне спасать душу лучше! – заявил Богдан. – Там природа, жизнь более тиха, более естественна! А здесь, в городе – что? Суета, соблазны, искушения вокруг!
– А – понятно... – протянул папа.
Сказанное Богданом означало то, что он что-то прочитал или услышал, и это что-то требовало прояснения.
– То есть, ты считаешь, что христианам не место в современных городах? – спросил папа сына.
Богдан замялся.
– Ну, не то, чтоб не место... Но здесь трудно очень. Одни безбожники вокруг!
– А ты, наверное, думаешь, что в деревне одни святые живут? – спросил папа иронично. – Я живу дольше тебя, и в деревнях мне бывать приходилось – и не раз! И что-то не заметил я там особого благочестия! Вот пьяных на сельских улицах было много – это да... То есть времена, когда сельские жители именовали себя христианами (а именно от этого слова происходит слово «крестьянин»), конечно, были, но они ушли, сынок. Ну, и потом – ты ведь читал послания апостола Павла? Вспомни - все эти послания адресованы крупным городским общинам. В деревню ни одного послания нет! А почему? Потому, что христианство начиналось как религия горожан. И в наше время христиан много именно в городах – особенно в крупных университетских центрах.
– Пап, но разве жизнь на природе сама собой не настраивает душу на богоискательство, на молитву? – спросил Богдан.
– Может быть, - усмехнулся папа, услышав в словах сына чужие, где-то услышанные интонации. – Но ответь мне, сынок – когда случилось первое убийство в человеческой истории?
Богдан задумался.
– Когда Каин убил Авеля – разве нет? – сказал он.
– Правильно, - кивнул папа. – А в каком городе это случилось?
– Не в городе! – ответил Богдан. – Там поле было, кажется...
– Вот видишь, сынок – первое убийство произошло как раз на природе! И суеты там, вроде бы, не было, и безбожники, вроде бы, вокруг не крутились, а кровь – пролилась.
Богдан, растерянно, молчал.
– Видишь ли, сынок, - сказал папа. – Бог Вездесущ. Вот сейчас мы говорим о Нем, и Он здесь, хоть мы Его и не видим. И молиться Ему можно на любом месте – и Он услышит. А если ты не можешь найти Бога там, где сейчас находишься, значит, виновато не место, а проблемы у тебя в душе. И раз так - то ты вряд ли найдешь Его хоть в деревне, хоть оббежав Землю по экватору!
– Пап, но ведь монахи бросали города и уходили в пустыни, для того, чтобы быть там с Богом!
– возразил Богдан.
– Можно быть в затворе, не видеть годами ни единого человека, а в сердце кипеть всеми страстями! – сказал папа. – Но ты прав – монахи из городов уходили. Но подскажи мне – когда в христианстве особенно расцветает монашество?
Богдан задумался.
– Ну, после того, как за принадлежность к христианству перестали убивать? – предположил он.
– Правильно, - кивнул папа. – После того, как император Константин Великий начал процесс превращения христианства в государственную религию Римской Империи. Ну, то есть, упоминание о монашествующих есть и в доконстантиновскую эпоху, но расцветает монашество как раз тогда, когда христианство становится не гонимым, а господствующим.
– А почему так? – спросил Богдан.
– Видишь ли, когда за христианство убивали, то христиан было не очень много, но все они были людьми исключительной веры – ведь только такой человек согласится за свою веру умереть. А когда за христианство перестали убивать, тогда в Церковь хлынули все те, кто симпатизировал христианству и раньше, но – так, на расстоянии, без готовности к мученичеству. Как ты понимаешь, количество христиан очень, очень возросло, но качество христианской жизни упало. И поэтому люди стали уходить в монастыри для того, чтобы там жить настоящим, неразбавленным христианством...