– Теперь никто не узнает его, – сказал я и открыл свою дверь. В прихожей стоял Рассел.

– Здравствуйте, мистер Клив, – хмуро сказал он, и я почувствовал, что он произносит эти слова только по обязанности, а не от искреннего желания приветствовать мое появление дома.

– Привет! – Я готов был уже пройти в спальню, но, посмотрев на слугу, остановился. – Что произошло?

– В лонжевой вас ожидает мисс Кэрол, – с упреком проговорил он. Упрек был в его позе, лице и даже в бровях.

– Мисс Кэрол? – уставился я на Рассела. – Что ей нужно? Почему она не на киностудии?

– Не знаю, сэр. Она ожидает уже более получаса.

– Положи это в спальню, – распорядился я, отдавая слуге рюкзак, и прошел в лонжевую комнату.

Кэрол стояла у окна. По-видимому, она слышала, как я открыл дверь, но не обернулась. Я с восхищением посмотрел на ее стройную фигурку в элегантном костюме, в ткани которого удачно сочетались белые и красные тона.

– Привет, – сказал я и закрыл дверь.

Мисс загасила сигарету о край пепельницы, повернулась на мой голос и испытующе посмотрела на меня. Не выдержав взгляда, я опустил глаза.

– Разве ты не работаешь сегодня утром? – Я подошел и остановился рядом с Кэрол.

– Мне необходимо было увидеть тебя.

– Садись, – пригласил я и указал на кушетку.

– Надеюсь, у тебя все в порядке.

Кэрол села, некоторое время молчала, словно не зная, что ответить и с чего вообще начать разговор.

– Пока не знаю, – прозвучало весьма неопределенно.

Она взяла вторую сигарету, вставила ее в мундштук и прикурила. Внезапно я почувствовал растущее во мне раздражение: сейчас мисс Рай начнет читать мне нотацию. Я встал и наклонился к гостье.

– Послушай, Кэрол… – начал я, но она перебила меня.

– Мне не нравится такой тон, Клив. Я знаю: ты опять хочешь уйти от разговора, но нам надо серьезно поговорить с тобой, – резко сказала она.

– Очень сожалею, Кэрол, но сегодня мои нервы на взводе. – Я не хотел ссориться с ней. – Если что-то не так, скажи мне об этом сразу.

– Утром я встретила Мерль Венсингер. Она тревожится за тебя.

– Если мисс Венсингер обсуждает с тобой мои дела, – холодно сказал я, – то она забывает, что я плачу ей за молчание.

– Мерль любит тебя, Клив. А со мной заговорила о тебе потому, что считала нас помолвленными.

Я уселся в противоположном от Кэрол углу кушетки.

– Даже если бы мы были мужем и женой, Мерль не имеет права обсуждать мои дела, – сказал я, охваченный холодной яростью.

– Она не обсуждала твои дела, – спокойно ответила Кэрол. – Она просила уговорить тебя начать работать.

Я закурил и бросил спичку в пустой камин.

– Но я и так работаю, – сказал я. – Если мисс поверенную беспокоят отчисления от моих гонораров, почему она не скажет об этом напрямик?

– Странно, что ты воспринимаешь ее слова подобным образом.

– Да, я воспринимаю их именно так. Ради бога, Кэрол, не говори мне, что автора можно заставить писать. Ты же знаешь, что это не так. Мерль хотела, чтобы я написал какую-то идиотскую статью для журнала, но у меня не было настроения. Именно поэтому мисс Венсингер и сердится.

– Она ни словом не обмолвилась о журнале, но не будем больше говорить о Мерль. Поговорим о Бернштейне, Клив.

– А зачем нам разговаривать о нем?

– Ты же знаешь, что в субботу он приезжал ко мне?

– Да, ты говорила мне.

– Я сделала все, что могла. Я прочитала ему отрывки из твоей пьесы. Я даже уговорила его взять ее с собой и просмотреть.

Я уставился на Кэрол.

– Ты дала ему копию моей пьесы? – спросил я. – Где же ты достала ее?

– Мне удалось раздобыть, – немного нетерпеливо сказала Кэрол, – а где, это не важно. Я так надеялась… – вырвалось у нее. Она безнадежно махнула рукой и добавила: – Если бы ты приехал ко мне, все было бы иначе. Боюсь, что ты пропустил весьма удобный случай, Клив.

– Я этому не верю. Если бы Бернштейн хотел поставить мою пьесу, он бы поставил ее. Но когда человека надо уговаривать купить пьесу, значит, это не то, что ему нужно. Такой человек наобещает все, что угодно, и тут же забудет. Не пытайся убедить меня, что к такому же методу прибег Ингрем и уговаривал Голда купить у него его детище.

– Между твоей пьесой «Остановка во время дождя» и пьесой Ингрема «Земля бесплодна» существует огромная разница, – резко возразила Кэрол. Увидев, что ее слова больно ударили меня и что я не смог этого скрыть, она попыталась смягчить удар, продолжив в ином ключе: – Но его пьесу и твою просто нельзя сравнивать… Я хочу сказать…