Шрифт:
Я, не выдержав, усмехнулась.
– Кого нужно? Это тебя, что ли?
Тут он вполне серьезно посмотрел на меня, прошелся рукой по волосам.
– Ты ничего не знаешь о выборе. Ты ничего не знаешь обо мне, и не сделала НИ-ЧЕ-ГО, чтобы меня узнать. Это было ненужно тебе, ведь так?
– Нет, - ответила я. – Ты нравился мне, Макс. Но твои поступки говорят сами за себя.
– Не исключено, - не без горечи сказал он, кивнув. – Мы могли быть вместе.
– Нет, я бы все равно это все узнала, - я покачала головой. – Это бессмысленно, Макс.
– Ну да, - кивнул он снова. – Тебе же нравятся хорошие мальчики, ведь так? И ты знаешь, что я к их числу не принадлежу. Но ты была бы моя, Кристина. Если бы я приложил чуточку больше усилий.
– Нет, - я рассмеялась, но что-то в глазах Макса заставило меня перестать. Я испугалась, видя, как серьезно он на меня глядит, и в его темных глазах проскальзывала горечь. – Я не стою этих усилий. И ты их не стоишь.
– Ошибаешься. Все мы стоим усилий. И не надо выставлять себя такой хорошей. У всех есть грехи, - полушепотом произнес он, поднимаясь со стула. – Приятно было встретиться.
– Не могу сказать того же, - дрогнув, ответила я. Когда Макс скрылся из моего поля зрения, я ощутила озноб. «У всех есть грехи».
– Это не он, - я прижала телефон к уху, выходя из ресторана. Плотнее запахнувшись в кожаный светлый пиджак, я подставила свое лицо осеннему ветерку. – Я не знаю, Марин. Я не знаю, что делать…
Марина вздохнула.
– Это была последняя зацепка? А как же Дани? Он же нашел отпечатки на фото? С ними ничего нельзя сделать?
– Я спрошу. Мы, кстати, поругались.
– Почему? Хотя, дай угадаю. Егор? – Марина, как всегда, была права.
Я застонала ей в трубку, шагая по улице вверх.
– Ну почему все так?! Как он посмел уехать, когда тут твориться такая лажа?!
– Он же не знал, - невесело хмыкнула Марина. – В общем, Крис, езжай домой. Тебе нужно отдохнуть, ведь последние дни ты сама не своя.
– Я знаю, - опечаленно проговорила я. – Я очень переживаю.
– А я переживаю за тебя. Отдыхай, крошка.
Мы попрощались, и я, перейдя дорогу, вызвала такси.
Доехав до дома, я почувствовала сильнейший упадок сил. Ни папы, ни Валентины не было дома, лишь Федор, напевавший что-то в кухне, готовил.
Я добралась до своей комнаты, упала на кровать и позволила себе забыться тяжелым сном.
16.
Я нервничала, грызя кожу на большом пальце. Тяжелая папина рука лежала на моем плече.
– Вовсе необязательно стоять тут со мной, - сказала ему я, на что он ответил:
– Я не оставлю тебя здесь одну. И кстати, Кристи, я удивлен, что ты держишься. Я жду, когда ты выдашь себя взглядом, - папа по-доброму улыбнулся, я усмехнулась:
– Не такая уж это и трагедия.
Послышался звук подъезжающей машины, и вскоре на подъездной дорожке оказалась белый спортивный автомобиль. Из него выпорхнула моя мамуля, обожаемая и любимая. Даже в такой ситуации я умудряюсь сохранить свой сарказм.
Мы с папой одновременно переглянулись, я не удержалась от усмешки.
Она направилась к нам, звонко стуча каблуками по асфальту.
– Здравствуй, Андрей, - она быстро чмокнула папу в щеку, повернулась лицом ко мне.
– Кристина, - снимая очки, та улыбнулась. – Выглядишь хорошо.
– Ты тоже, - не могла ни признать я. На ней было белое легкое пальто, под которым виднелось лиловое платье выше колен, на ногах были туфли от Лабутена, а на лице – широкие очки.
– Ты взять много вещей? – она посмотрела на чемодан, стоявший у моих ног.
– Нет, там их не много, - ответила я.
Папа, взявшись за ручку, потащил чемодан к машине, оставляя нас у крыльца. Я, словно маленький ребенок, пошла за ним.
Услышав, как вновь зацокали каблуки, я не смогла удержаться от того, чтобы не закатить глаза.
Папа засунул чемодан в багажник, благо, он был не сильно набит моими вещами, казался легким.
– В общем, хорошо вам отдохнуть, - я посмотрела на папу, улыбнулась, хотя в горле стоял ком.
– Кристи, - папа все это заметил. – Ты же понимаешь, что…
– Все отлично, - я крепилась.
Папа рассмеялся и крепко прижал меня к груди. Я не могла позволить себе слезы, поэтому до боли закусила нижнюю губу, обнимая его.
– Это всего на неделю, дорогая! Я прекрасно знаю, что ты ни за что не признаешься, если будет действительно плохо. Поэтому могу сказать лишь то, чтобы ты отнеслась к этому всему как к опыту. Или временной программе обмена.