– Ты не можешь запретить мне ее использовать! – яростно заорал Мейтисон.

– Генри, если ты сделаешь это, – сказал Бердик, – Кейд может вчинить иск «Сан» за нарушение авторских прав.

Кейд повернулся к Бернстейну.

– Мы можем все очень быстро уладить. Не могли бы вы поехать к Фридлендеру, чтобы показать ему этот снимок? Если он не станет выдвигать обвинений против Маршалла и заявит, что это был несчастный случай, мы не станем печатать эту фотографию. Ну, а если он попрет на рожон, то и мы церемониться не будем.

Бернстейн на секунду задумался, потом кивнул.

– Что ж, простенько, но со вкусом, – он положил снимок в кейс. – Я отправляюсь туда немедленно.

– Эй, подождите... – заорал Мейтисон, ударив кулаком по столу. – Вы...

Но Бернстейн уже вышел из кабинета, даже не взглянув на него.

После паузы Мейтисон сказал:

– Вэл, ты понимаешь, что мог бы продать этот снимок любой газете в мире? Этим снимком ты бы мог полностью восстановить свое реноме. Что с тобой?

– Ничего. Просто бывают времена, когда деньги – не самое главное. Я просто хочу вытащить этого пацана... вот и все.

Бердик, глядя на Кейда, думал, что, наверняка, тот старается не ради парня, а ради его сестры. Он надеялся, что все так и было.

Часом позже позвонил Бернстейн.

– Сработало, – сказал он поднявшему трубку Мейтисону. – Я сейчас направляюсь в полицейское управление. Фридлендер отозвал обвинение. Очень удачно, что это был его револьвер, а не Маршалла. Теперь версия такая: Маршалл случайно наткнулся на револьвер в ящике стола, вытащил, чтобы разглядеть, вертел в руках, не зная, что он заряжен. Ну, пушка и выстрелила.

Мейтисон глубоко вздохнул.

– Неужто хоть один дурак поверит этому вранью?

– Конечно же, никто не поверит. Но доказать-то ничего нельзя.

Мейтисон печально взглянул на оставшиеся снимки Фридлендера и Джерри Маршалла. По крайней мере, у него все еще оставался эксклюзив, хотя сенсация не состоялась.

– Ладно, – сказал он. – Спасибо, что позвонили.

– Парня через час выпустят. Завтра ему придется все же предстать перед судом, но это уже будет чистая формальность. Я обо всем позабочусь, – сказал Бернстейн и внезапно засмеялся. – А этот ваш Кейд – непростая штучка. Мне бы и в голову не пришло шантажировать Фридлендера. Кейд четко просек его психологию.

– В самом деле? – кисло ответил Мейтисон и положил трубку.

Кейд и Бердик стояли у входа в полицейское управление, когда оттуда вышел Джерри Маршалл в окружении возбужденных газетчиков. Злой полицейский расчищал Маршаллу путь к автомобилю Кейда. Под сверкание фотовспышек Джерри забрался в машину и плюхнулся на заднее сиденье. Кейд тут же нажал на стартер.

– Мистер Бернстейн объяснил мне, что вы для меня сделали, мистер Кейд, – сказал Маршалл. – Я очень обязан вам. Огромное вам спасибо.

– Вы больше обязаны своей сестре, чем мне, Джерри. Она прекрасная девушка. Постарайтесь не огорчать ее в будущем.

Бердик про себя улыбнулся. В голосе Кейда звучали ноты, которых он никогда раньше не слышал. Бердик знал о Хуане. И он надеялся, что Вики Маршалл сможет стать столь необходимым для Кейда противоядием.

Кейд притормозил у дома, где они с Бердиком жили.

– Поднимайся наверх, – сказал он Маршаллу. – А мы пока чуток покатаемся. Отвези сестру домой и держись подальше от всяких приключений. Часа через два мы намерены лечь спать. Желательно, чтобы к этому времени вас там не было.

Маршалл выбрался из машины. Потом наклонился к стеклу.

– Вики захочет поблагодарить вас. Пожалуйста, поднимитесь со мной.

Кейд покачал головой.

– Не люблю я этих эмоций... Не заставляй ее ждать. Пока, Джерри, – он вырулил прочь от бровки.

– Ловко ты все провернул, – сказал Бердик, закуривая сигарету. – И девица очень милая.

– Да, – согласился Кейд.

Они ехали по оживленным улицам в густом потоке машин, и временами Бердик бросал взгляд на Кейда. Спокойное выражение лица и некоторая мечтательность во взоре Кейда понравились Бердику. То были первые признаки, что боль и напряженность, постоянно сопутствующие коллеге с тех самых пор, когда Бердик с ним познакомился, начали исчезать.

На следующее утро оба вылетели из Нью-Йорка в Голливуд. Это было оговорено еще две недели назад. В Голливуде они должны были сделать статью о забытых кинозвездах. Для Кейда это была прекрасная возможность показать все, на что он способен. Мейтисон был уверен, что материал получится уникальный.

В Нью-Йорк вернулись через десять дней. Кейд следил по газетам за делом Фридлендера. Собственно, дела никакого не было – как и обещал Бернстейн все быстренько спустили на тормозах. Обвинение с Маршалла было снято, а Фридлендер уехал в Рим, дабы восстановить подорванное здоровье.