А потом все резко закончилось. Просто замерло… время словно остановилось. И мы все остановились – в буквальном смысле. Я не могла пошевелить и пальцем, ощущая при этом мучительное удушье и… страх. Не понимая что произошло, с детской простотой знала – это что-то плохое. Очень! И я чувствовала родителей и знала что они сопротивляются, и другие мои взрослые соплеменники тоже. Волны нашего естественного излучения отчаянно бились изнутри превратившегося в сдерживающий кокон воздуха, пытаясь обрести свободу, спасение. И даже мои слабые и неумелые еще силы как-то инстинктивно вливались в общий поток. Но… нападение стало совершенно внезапным, дерзким до сумасшествия – в этом секторе космоса господствовали мы – арианцы, и верпаны здесь оказаться не могли. Но они напали. А нас было слишком мало, чтобы противостоять. И мы были для них слишком желанной добычей… Каждый из нас позволял одному из них обрести «защиту» от нашего влияния. Для этого лишь надо было заполучить частичку нас… особую частичку. Так когда-то объяснила мне мама. Но смысл ее предупреждения я поняла гораздо позже.

Дальнейший ужас смешался в памяти. Ощущение «выгорающих», отдающих все силы на спасение меня родителей, внезапное ощущение подвижности – их последний дар мне, мамин крик о призыве брата, мой инстинктивный рывок с целью укрыться в самом невероятном и недоступном месте корабля…

Увы, убежать я не успела. Верпаны уже были на нашем корабле, и я выскочила прямо на них. А дальше… невероятный ужас, настолько страшный, что словно скрыт мутной пеленой беспамятства – я помню лишь свои ощущения. Мука… Ощущение боли, агонии и страданий других арианцев. И они не прекращаются. И отвращение. Истовое отвращение ко всему окружающему – темной повсеместной слизи, самим «монстрам». И страх… Те, кого я ощущала – они сгорали, исчезая один за одним. Я понимала, что и до меня, сжавшейся в самой глубине этой отвратительной пещеры – за спинами всех, кого верпаны перетащили к себе, дойдет очередь. Ведь и во мне есть та «особая частичка».

Нас было только четверо, когда все вокруг затряслось. Но я в состоянии полной невменяемости от всего испытываемого уже не способна была реагировать. Просто рухнула лицом в вонючую слизь привычной жизненной среды верпанов. Когда, спустя время, кто-то дернул и поволок за собой – не обращала внимания. Безвольно обмякла и барахталась по полу, удерживаемая чьей-то хваткой. И слышала голоса. Даже понимала: я знала язык метхов.

– Две самки есть, годные к размножению. Арианки с того корабля, на который напали верпаны, - кто-то кричал позади.

– А тут что? – и меня встряхнули за плечо, понукая открыть глаза.

– Ребенок, самка, но пока не пригодная совсем.

Даже я знала что у этой расы отношение к женщинам было самым безобразным и унизительным. Еще не известно что лучше – быстрая хоть и мучительная смерть в плену верпанов или долгая и безнадежная агония страданий при «сосуществовании» с метхами. Женщины считались у них существами даже не второго сорта. Они были чем-то сравнимым по уровню восприятия с домашними животными. Все женщины, не зависимо от расы. Их содержали в специальных строениях, куда обязан был минимум раз в определенный срок наведываться каждый мужчина. Хватал любую годную – а беременных содержали отдельно, и, не озадачиваясь укрывающим балахоном, с неизменным отвращением оплодотворял.

Об искусственном процессе эта раса не задумывалась, им чужды были подобные взгляды. Метхи во многом были настоящими варварами, но крайне воинственными и многочисленными – плодились они стремительно. Даже в противостоянии с верпанами они брали численностью и яростью. Сил верпанов просто не хватало на всех метхов, а последние не боялись любых потерь. Один метх мог за жизнь наплодить несметное множество себе подобных. Поэтому эта раса занималась постоянным расселением по новым территориям и добычей ресурсов. Проще говоря, грабежами и нападениями. Хотя соседствующие с ними в космосе верпаны «не позволяли» численности метхов значительно прогрессировать.

Каждая успешно оплодотворенная женщина получала бирку с указанием данных «благодетеля» на период вынашивания ребенка. Это позволяло каждому новорожденному мальчику обрести имя и род! По истечении полугода с момента рождения детей мужского пола забирали, чтобы дальше воспитывать совместно, взращивая в них воинов и любовь друг к другу. А их матери снова попадали в категорию «годных». Как и подросшие до репродуктивного возраста дети женского пола. Девочки рождались и всю жизнь проводили в тех специальных строениях, не зная другой жизни и полагая ее единственно верной и естественной.

Но я была пусть и маленькой, но арианкой. Представительницей совершенно иной культуры. И подобное использование казалось мне чем-то жутким. Повезло, что возрастом я еще не «состоялась» - пара лет была в запасе. Но вряд ли это облегчит мою участь…

– Бросим ее тут? – меня швырнули вперед.

С силой ударившись лицом о пол, почувствовала резкую боль и невольно навернувшиеся на глаза слезы. Приземлилась я возле ног одного из них. Со страхом, превозмогая неприятные ощущения, приподнялась и посмотрела вверх. Рядом возвышался жуткий – огромный, испещренный шрамами и обляпанный вонючей верпанской слизью метх. И оказалось что он как раз смотрит на меня! Мы встретились взглядами. Безразличие в его глазах не предвещало мне чего-то хорошего, но…

– Возьму ее себе, - лениво сообщил устрашающий четырехрукий гигант.

И все, больше обо мне никто и не вспомнил. Прежде чем двинуться метх схватил меня за плечо и толкнул, заставляя встать на ноги и идти впереди. Так мы преодолели долгий путь по их кораблю прежде чем меня втолкнули в узкую и темную кабинку.

– Твое место! – прозвучал первый приказ мужчины, ставшего мне хозяином.

Страха уже не было. Только усталость и отчаяние. Но была и надежда – теперь у меня появилась возможность позвать Дарга.