– Све-е-е-е-е-е-ета! Нет!
– вскричала я и взяла её за руки, будто надеясь оставшуюся часть неё вытащить из пасти, но почувствовала, что и меня начало затягивать внутрь того, что осталось от чудища, хоть пока я ещё и стояла на ногах.

– Мари-и-и-на!
– чтобы я тоже не сгорела вместе с вургалэндом и Светой, Лиза прыгнула на меня и, как в замедленной съёмке, повалила на землю. Мои пальцы разжались, отпустив руки Алисы, впоследствии сгоревшие дотла. Пламя исчезло. Я падала, и весь мир для меня словно исчез.
– Зачем ты за неё схватилась?!
– накинулась на меня Лиза.
– Она бы всё равно не выжила! А тебя бы втянуло в пасть к вургалэнду, и ты бы сгорела! По лицу моему ливнем сбегают слёзы, как и у Лизы. Мне всё равно, сгорела бы я или нет.

– Я... я хотела спасти её...
– бесцветным голосом ответила я.

– Этим бы ты не вернула её!
– всхлипывала подруга, моя последняя оставшаяся в живых подруга, обнимая меня.
– Ты бы только погибла вместе с ней!

– И пусть!
– тоже рыдала я. Умерла Света... И Эвелин... Мне всё равно теперь, жить или умирать. Света... Она была еле спасена от оборотня. Благодаря Эвелин, которая ради одной из нас пошла против своей подруги. Убила Максимимилиана. Теперь и она умерла, пытаясь спасти нас всех. Но я же её предупреждала, что вургалэнды могут быть опасны даже для оборотня... Но она была слишком упрямой, чтобы смириться. Чёрт бы побрал её эти упрямство и самоотверженность! За день я к ней привыкла, прикипела, а она посмела "поиграть" с вургалэндом и умереть! Нет, она-то не виновата, зря я её виню, это всё проклятое голодное чудище, которое благодаря мне, уже сдохло. Я спалила его... Вместе с останками Эвелин у него в животе... Такое же чудище съело и Свету... Я теперь ненавижу вургалэндов. Лютой ненавистью. В следующий раз при первой же встрече издали спалю их дотла.

– Марина!
– в истерике от моих слов Лиза чуть потрясла меня за плечи и вновь обняла меня.
– Я не хочу потерять двух своих подруг единовременно!

– А я вот... потеряла... Их... не вернуть...

Именно со мной Эвелин только успела сблизиться, хотя вчера - общалась ещё и с Митей. И мне больно терять её. Без неё на душе как-то пусто. И без Светы. Да, её не вернуть! Их не вернуть! Свету и Эвелин! Моих верных подруг!

Мы с Лизой словно остались одиноки, хоть она потеряла только одну близкую подругу. Но мы обе привыкли к Свете, и к Эвелин Лиза относилась неплохо. И чувствовали мы себя потерянными, несчастными и одинокими, уткнувшись друг другу в плечо и рыдая.

Но на самом деле мы не одни. Не одиноки. К Лизе подошёл Костя, а ко мне - Митя.

– Что ж ты меня убедил взять её с собой?!
– накинулась я на него и стала колотить его в грудь, что есть силы. Но он сдержал мои руки и, когда я усмирилась, погладил меня по спине. Я тоже его обняла, так как мне нужно его утешение. Надёжный, мой верный друг Митя... Я благодарна ему, что он рядом со мной.

Повествование от лица Медведя.

Мне больно видеть, как Марина страдает. Больно видеть то, как она потеряла двух близких друзей. Ещё до начала путешествия я начал понимать, что неравнодушен к ней. Ещё когда мы стали смотреть на то, как Рома с Костяном тренируют Свету и Лизу. Марина легла на грудь к Мите и даже не замечала меня и мою ревность. А я не показывал её. Слишком сильны мои гордость и самолюбие. И я старался вести себя как ни в чём не бывало, не рассказывая Марине о том, что я что-то чувствую к ней. И вёл себя абсолютно как раньше - как вредный самолюбивый эгоист, а это качество нас с Мариной сближает. Но то, что мы - эгоисты - не означает, что мы равнодушные ко всему.

Света... моя бывшая девушка... умерла... Хоть я и не любил её, но сожалею об её смерти. Чисто по-человечески. Да и из-за Марины. И Ромы. Который плачет у меня на плече. Которому я никогда не говорил о том, что у нас со Светой была страсть... Эвелин мне тоже жаль, хотя я с ней почти и не разговаривал.

– Тише, тише, - приговариваю я, ведь его слёзы, в довесок к слезам Марины, очень давят на мою душу. Тем более, одно дело, когда плачет девушка (в данном случае - любимая), а другое - когда плачет парень. Второй случай сильней свидетельствует о трагедии, ведь обычно представители мужского пола плачут гораздо реже. Но у нас произошла ситуация, которую не назовёшь обычной. С нами произошла настоящая трагедия. К тому же - мы не прошли и половины пути.
– Это - всего лишь часть приключения, - добавил я, понимая, что это не только не успокоит, но и разозлит Рому. Но от правды никуда не скроешься.

– Всего лишь часть приключения!
– всхлипнул мой друг.
– Не надо было ни мне, ни Свете соглашаться на это! Выходит, следующими окажемся мёртвыми все остальные? По одиночке или все сразу?
– в его голосе я услышал сарказм. Я не знаю, все или нет. Как и не знаю, сразу ли. И не могу ответить на его вопрос. Тем более, что он был саркастическим. Не та ситуация, чтобы дерзить другу. Ведь я очень сожалею об его утрате.

– Прости, что втянул тебя в это, - произнёс я.
– Только Марину не обвиняй. Я уверена, она б не хотела брать Свету с собой. Наверняка та сама вызвалась...

Рома кивнул головой.

– Да, я только ради Светы и согласился на то, чтоб пойти... И ради тебя, конечно... Но я не уберёг её... Если бы я её не выронил, она была бы жива.

– Не казни себя, - успокаивал Рому я.
– Не каждый в твоём возрасте будет носить на руках девушку...

Я вспомнил о магии крови. Из-за неё я влюбился в Марину или это случилось независимо? Думаю, что второй вариант.

– Ты знаешь, я вновь задумался о волшебстве, которое несёт в себе то, что я стал донором Марины, - произнёс я, желая отвлечь друга. Он заинтересовался.
– Я влюблён в неё. Но нам никогда не быть вместе. Она скорее выберет его, - я указал на Дмитрия, - чем меня.

Естественно, ведь она скорее будет с тем, кто всегда дружил с ней, чем с тем, кто постоянно дерзит ей и уже начал обижаться в ответ на её колкости. Раньше я не обижался. Когда она была мне безразлична. Или я думал, что безразлична. Да и не всё ли мне равно?! Ведь неизвестно, выживет ли она, я или Дмитрий к концу приключений...

Нет, мне не всё равно. Я страдал. И не вынес бы её смерти.

– Что?!
– переспросил Рома.
– Так, значит, это и вправду случилось? А мы-то с Костей прикалывались... Хотя мы вполне допускали такой вариант.