– Они выбросили меня на ледник, у них в подвале есть такой. Когда я очнулся, то смог создать светящийся шарик, тем же жестом, что и Луро. Там кругом лежали мертвые люди, порезанные на куски, большими кучами. В леднике были еще одни двери, на улицу, с засовом изнутри, через них я и убежал.

Верховный жрец спокойно кивнул.

– Ты ведь уже прошел первый круг посвящения, сын мой?

– Да, святейший.

– Это тебя и спасло. На тебя напало оцепенение, и они решили, что ты умер.

Нориса выручили навыки, которые обязаны были иметь не только служители невидимого храма, но и все члены их семей. Первое посвящение означало способность от сильного волнения или боли впадать в искусственную кому, позволяющую как минимум выиграть время. Оно же давало незначительную, но защиту от ментальной магии, благодаря которой адепт сохранял собственную волю чуть дольше обычного человека. Но все это было бы бесполезно, если бы Норис открылся воздействию, как наивный идиот. К счастью, врожденная подозрительность оказалась сильней любых убеждений.

– Лживые тати охотились за твоей душой, но сумел распознать истину и сохранить себя. Это хорошо! Оставь их нам и иди отдыхать.

В отсутствии юноши верховный жрец резко начал терять благообразие.

– Сучьи маги! Строят из себя неизвестно, что. Где они, когда наших детей убивают?!

– Что нам делать, святейший?

– Истребить нечестивцев! – спорный термин выскочил у Пэя легко и непринужденно. Ибо если это не порча, то что тогда она? – Но для начала, узнать об этом месте все. Кто там живет, сколько их, откуда берут жертв и куда девают. Особенно обращать внимание на тех, кто прячет лицо.

– Стоит ли связываться? – забормотал ктото осторожный.

Пэй даже не стал выяснять – кто.

– Выбора нет. Рано или поздно, жертв хватятся. На кого простецы укажут в первую очередь? На нас! Кому и что мы тогда будем доказывать? Проще всего, конечно, – жрец сделал над собой усилие. – Сдать нечестивцев Ордену. Но для этого одного слова мальчика мало. Поэтому идите, ищите и тихо!

– Среди простецов ходят слухи об оборотнях, что питаются людьми…

– Скорее всего, это они и есть, – поморщился жрец. – Тем более не повод позволять им топтать нашу землю.

Целый день по городу в тайном ритме общей цели сновали Черепа, ненавязчиво расспрашивая, подсматривая и сопоставляя. Пэй не сомневался, что к вечеру они будут знать о мерзавцах все или почти все. Там, где Целители стали бы выстраивать длинные цепочки умозаключений, собирать неопровержимые улики и материальные свидетельства, служители невидимого храма предполагали наличие двухтрех принципиальных схем происходящего и примеряли скудные наличные факты для выбора между ними. Иногда это приводило к катастрофам, но в большинстве случаев позволяло молниеносно принять правильное решение, опередив преследователей на шагдругой. К полудню верховный жрец уже не сомневался, что новый хозяин складов и есть оборотень, в Гьете через нечестивый ритуал успели пройти не меньше десятка одаренных, а вся эта зловредная деятельность началась не более месяца назад. К вечеру общинный дом начал наполняться призванными через пентаграмму бойцами из всех доступных отделений секты.

Пэй до последнего надеялся, что сможет уберечь прихожан от беды, стравив самозваных волшебников и Орден. Провидение распорядилось иначе. На исходе дня в общинный дом рыжей молнией ворвалась девчонка, оставленная приглядывать за воротами бойни.

– Я видела, видела, видела! – голосила бойкая нищенка. – Четыре крытых фургона. Нечестивые захватили целый табор дарсанийских беженцев, и говорят, что для ночного ритуала этого мяса не хватит. Они собираются зарезать их всех! А там детишки совсем маленькие…

Жаркая волна ненависти ударила Пэя по нервам. Жрец Черепов – не надменный маг и не двуличный священник, он часть невидимого храма, связанная со всеми остальными прихожанами незримыми узами духа. И сейчас воля большинства не позволяла ему отступить – гнев общинников превышал его способности к гармонизации и контролю.

– Мы должны вмешаться. Бойцам взять оружие и амулеты, все, что есть. Выходим на позиции незаметно и ждем моей команды. Нельзя упустить псоглавца!

Обезличенные повязками и темной одеждой люди выплеснулись на улицу, устремившись к старой бойне. Пэю оставалось только поддерживать боевые порядки и оттягивать избранных общинников во второй эшелон. Иначе на что тогда нужен верховный жрец? Глупо изза минутного приступа ярости потерять ценные кадры.

Здесь и сейчас Черепа демонстрировали те свойства, за которые их активно не любили все власть имущие, а также и духовенство. Сектанты имели собственных магов, пусть и плохеньких, отличались сплоченностью, осознанием собственных интересов и презрением к авторитетам. Заповеди Основателей запрещали сохранять в пределах королевства любую угрозу их догме. И даже если напревать на метафизику, оставался еще провоцирующий пример. Кто знает, что придет в голову обывателю, наблюдающему за противостоянием столпов общества и неуловимых сектантов? Верховный жрец понимал расклад сил, а потому не верил в возможность компромисса. Но сейчас он задавал себе вопрос: не появилось ли в королевстве нечто, способное загнать в одну упряжку вечных врагов?