Нет, все же просто книги продавать не выгодно, нужно еще подспудно канцелярией торговать. Затем вспомнив про проблемы оборотня со скоростью печати, еще и мысленно в своем магазинчике услуги по копирайтингу решила предлагать.

Пришлось идти за налоговым кодексом.

Не успела я дойти до двери, как услышала грохот разбитого стекла. Эти оборотни совсем с ума по сходили. Сейчас я была зла не на шутку. Подбежав к окну, я уже хотела начать нецензурно выражаться по-русски, как резко успокоилась. Эти ребята решили всей стаей паломничество ко мне устроить? Внизу стояла девушка, последняя из вчерашних «милых детишек».

– Привет. Мое имя Ирина. Прости за стекло. Я нечаянно. – У девушки был виноватый вид, и от нее веяло раскаяньем.

Вздохнув, я поприветствовала ее.

– Здравствуй.

– Все ответы ты сможешь найти на чердаке. – Выпалила она на одном дыхании и исчезла.

У меня чуть челюсть не отвалилась. Какие ответы? О чем она? Я, конечно, смотрела всякие фильмы про лейтенанта Коломбо и Элькюра Пуаро. Но все же… Было как-то не по себе. Я сглотнула и посмотрела на потолок. Может там Сэуш спрятал тех двоих? И они мне все смогут рассказать? Я представила, что двое несчастных людей сидят на цепи и побежала искать выход на чердак.

Вход нашелся в коридоре возле чулана. Сходив за стулом подцепила ручку и, открыв крышку, следом вытянула лестницу. Когда убирала стул, в подполье заметила палку с крючком. Постучала себе по лбу и полезла спасать несчастных.

На чердаке не оказалось ни пыточной, ни узников в цепи. Зато я углядела большое количество коробок. Открыв одну из них, нашла какие-то документы. Прочитав их нахмурилась. Нет, вообще все предельно ясно: в коробке были различные договора по сделкам. Фамилии, имена или называния фирм мне были совершенно не знакомы.

Я вздохнула и пошла к следующей коробке. Там тоже оказались какие-то договора, и даже целые папки с делами на эти фирмы их учредителей. Я психанула. Какого … лешего я капаюсь в этих документах?

Закрыв коробки, я вернулась в свою комнату и …

Не обнаружила разбитой стеклины!

Мои ноги подкосились, и меня затопил страх. …

Какого….

Я на всякий случай приблизилась к окну и потыкала абсолютно целое стекло. Просмотрев всю раму, я поняла, что окно вставили не только что. А это значит, что надо мной явно не собирались посмеяться. Я схватилась за голову.

Что черт возьми происходит!

Открыла окно и высунулась в него.

Дом стоял на окраине, и с этой стороны я видела лес. Звуков никаких не было, кроме обычных лесных, типа шелеста деревьев.

Я рванула в гостиную и, разобрав завал у двери, хотела уже выйти из дома. Но интуиция завопила - «не паниковать и из дома не высовываться!». Оборотень сказал, что на улице слишком опасно. Я опять вернулась в свою комнату и обследовала со всей тщательностью раму и стекло. На улице оно было слегка в пыли. Изнутри в моих же отпечатках пальцев.

Сев на кровать, поняла, что либо схожу с ума, либо все дело в моей травме, либо… Либо камень мне привиделся? Захотелось, как в детстве залезть под кровать и сидеть там до прихода мамы. Мамы… голова вдруг резко заболела и … опять я ничего не смогла вспомнить.

Мысль залезть под кровать я выбросила из головы. Не много послонявшись по дому, я вновь полезла на чердак. Просмотрела еще пару тройку коробок и опять нашла лишь договора и какие-то дела. Вновь ничего не понятно.

Вроде как какой-то архив?

Архив!

А это мысль!

Я опять открыла уже просмотренные мною коробки и поняла, что все договора датировались двадцатилетней давностью. Значит точно архив. И чего же добивалась девушка Ирина? Я вновь пересмотрела договора и нашла одну странную вещь. Договор был подписан и заверен одним и тем же нотариусом, Киарой Горелиной. Больше никаких сходств или, по крайней мере, ничего подозрительного в договорах я не нашла. Что же касаемо их законности, то мне было сложно судить, во-первых это не Россия, во-вторых двадцать лет назад законы могли быть и другие.

Аккуратно убрала договора и, закрыв коробки, вернулась в свою комнату. Поняла, что на улице уже темнеет и решила приготовить ужин для любимо… для Сэуша. Но дождаться его так и не смогла, легла спать, стараясь выкинуть из головы разбитое или не разбитое окно.

Проснулась от нежных ласк. Кое-кто опять задрал мою сорочку и увлеченно посасывал мои соски. Я стонала и призывно раздвинула ноги, согнув их в коленях, чуть подалась вперед. Когда уже хотела запустить руки в волосы мужчины и оттянув их, посмотреть в его глаза, то поняла, что … мои руки не двигаются.