Остаток ночи они провели вдвоем, и Клаус не заметил, как уснул, положив голову на колени Данте и слушая ее мелодичный голос. Она гладила его по волосам, внимательно изучая черты лица спящего. В этот момент он был по-настоящему беззащитен, позволив себе непозволительную в его положении роскошь – доверится. Эта женщина могла вырвать его сердце в считанные секунды и избавить мир от наибольшей его проблемы, но она просто исчезла, разрешив себе маленькую слабость: один нежный поцелуй.

– Что ты с ней сделал? – не успел младший брат сделать и пары шагов в собственном доме, как оказался, прижат к стене.

– Ничего, - он оттолкнул от себя Элайджу на безопасное расстояние, но заметив беспокойство в его глазах, добавил с лукавой улыбкой, - что бы могло доставить девушке не желаемый дискомфорт.

Ревность. Именно это мучительное сомнение на мгновение мелькнуло в глазах старшего брата, который подавил в себе нахлынувшее чувство ярости. Но здравый смысл и холодный нрав взяли верх над желанием к соперничеству.

– Она ушла, Элайджа, - крикнул ему вслед Клаус. – Не мне тебе рассказывать, что она не умеет прощаться.

Древний вампир почувствовал злость в голосе брата, не нужно быть гением, чтобы понять, что тот неравнодушен к Данте, но она ушла от него, тем самым вызывая неконтролируемую ярость. Она в очередной раз сбежала от них обоих, оставляя неизгладимый след позади.

Эпилог

Вы когда-нибудь задумывались о том, что такое любовь? Миллионы философов за всю историю существования человечества пытались дать единое верное определение этому понятию. Нет, я не собираюсь брать на себя ответственность и давать универсальное определение этому чувству. Она индивидуальна для каждого. Каждый может прочувствовать и объяснить что такое любовь лишь со своей, субъективной, точки зрения.

Меняет ли любовь людей? Нет, давно усвоенная простая истина – люди, как и существа, которые когда-то были людьми, не меняются. Они получают уроки, которые были преподнесены им в качестве какого-либо человека или события. И, как и все уроки, каждый растолковывает их по-разному: кто-то принимает все за чистую монету, и былые метафоры приобретают прямой смысл, кто-то пропускает все мимо ушей, вновь и вновь наступая на те же грабли, а кто-то делает выводы.

Момент, когда вывод сделан, может наступить не сразу, а лишь спустя многие годы, например, сидя за дубовым столом у камина, перечитывая как бы, случайно найденный дневник, на поиски которого были потрачены долгие часы и, вновь переживать те давно забытые чувства, благодаря которым с легкостью можно дать ответ на мучительный вопрос; вырисовывая знакомые черты лица, которые пытаешься забыть, закрашивая и сжигая все неудавшиеся наброски и законченные шедевры, понимаешь, насколько сильно одержим той, к ногам которой можешь и готов бросить весь, ненужный ей, мир и тайно получаешь невероятное удовлетворение, испытывая те эмоции, которые некогда думал, похоронены вместе с человеческой натурой; стоя на сцене при свете софитов перед пустым залом и выражая все свои ощущения через мелодию, в которую вложено гораздо больше боли и души, чем в возможные бессмысленные слезы, вызванные теплыми воспоминаниями.

Музыка окутывает зал как невидимый туман, позволяя своей хозяйке невиданную роскошь - дать волю чувствам, которые скрыты за синими, казалось бы, стеклянными глазами. Но всему свойственно заканчиваться, и инструмент послушно возвращается в футляр. И в то время как хозяйка поворачивается спиной к залу, он оживает, в помещении раздаются аплодисменты, принадлежащие всего лишь одному молчаливому зрителю.

Щелкают замки футляра, и скрипачка со счастливой улыбкой поворачивается к своему слушателю.

– Ты нашел меня, - раздается шепот, слышный лишь им двоим.