Я подступил к нему вплотную.

– У некромантов есть одна полезная особенность - когда нужно, мы способны изменить свои помыслы так, что ни один Оракул не догадается, что царит у нас на уме. Работа с нежитью вынуждает нас овладеть этими навыками. Порой настолько, что временами мы можем ничем не отличаться от тварей, которых призываем на службу. При необходимости мы способны изменить даже собственную личность и на время стать кем-то другим. На долгие, долгие годы... и чтобы увидеть за чужой личиной наше истинное лицо, надо хорошо постараться. Для этого придется вывести нас из себя. Заставить разозлиться, запаниковать, выйти из равновесия. Только тогда есть шанс, что все наносное ненадолго отступит в тень. И только тогда можно жить с уверенностью, что ты все знаешь о старом друге.

– Ты проделал это со мной, - ровно заметил Лонер, спокойно выдержав мой тяжелый взгляд.
– И не раз.

– Да, - так же ровно ответил я, не отводя глаз.
– Нужно было знать, как к тебе относиться.

– И что ты решил?

– Эксперимент, - так же ровно пояснил я.
– Мне нужно перевести в высшую форму около трех десятков зомби. Причем так, чтобы об их происхождении не догадался ни один "светлый". Но без грамотного помощника сделать это будет затруднительно. Побудешь сегодня громоотводом?

Кромм на краткий миг окаменел, напряженно размышляя о том, о чем я не договорил, а что только подразумевал. А потом тяжело вздохнул.

– Помимо алтаря, тебе понадобится много рассеивателей, чтобы никто ничего не заметил...

– У меня их достаточно. Весь замок, считай, играет роль гигантского рассеивателя.

– Еще - жертва. Добровольная и, желательно, нетронутая...

– Есть такая. Сейчас Нич ее разбудит - сама спустится.

– Твои зомби должны быть достаточно разумны для того, чтобы не сопротивляться в процессе, - остро взглянул на меня Кромм.

Я кивнул.

– Мы уже все обсудили. Они обдумали мое предложение и изъявили желание вернуться к обычной жизни. Я дам им возможность ощутить себя по-новому, они смогут выходить на улицу, заново научатся чувствовать, переживать, ощущать вкус и видеть все краски мира... только будут гораздо более живучими, сильными, и по первой же просьбе прекратят свое существование, если оно станет им в тягость.

– Ты понимаешь, насколько это опасно?
– тихо спросил Лонер.
– Они - твои внешние резервы...

– Поэтому-то я и хочу усилить их максимально.

– А если ты потеряешь над ними контроль?

– Такое уже случалось, - равнодушно отозвался я.
– Однако и тогда они выдержали и стали теми ниточками, которые позволили мне зацепиться в этом теле. Мои зомби не умеют предавать, Лонер. Я учел прошлые ошибки и сделал их зависимость от себя абсолютной.

Мэтр Кромм невесело хмыкнул.

– Тогда мне больше нечего возразить. Похоже, ты знаешь, что делаешь. Но учти: если ты собираешься провернуть то, о чем я думаю, то выброс силы будет таким, что мое человеческое тело может не выдержать.

– Я знаю, - невозмутимо отозвался я.
– Для простого смертного это верная гибель. Но проблема в том, что с живого мага снять Закрывающую Печать еще никому не удавалось. А вот с мертвого... можно попробовать.

– Что?
– вздрогнул всем телом бывший мэтр и неверяще отшатнулся.
– Валоор! Ты ЧТО решил сделать?!

Я прищурился.

– Всего лишь вернуть твою силу. Только для этого мне сперва придется тебя убить весьма неприятным и крайне болезненным способом, а потом заново воскресить. Ты согласен?

Кромм только сглотнул. А затем поднял к ночному небу внезапно изменившееся лицо, глубоко вздохнул и, крепко зажмурившись, неслышно прошептал ответ...

Его сиятельство граф Анорэ де Тре'бло ван Экхимос чувствовал себя скверно. Мало того, что всю ночь шел дождь, превратив проселочные дороги в настоящую кашу, так с утра еще и солнце, будто в отместку за недавний ливень, припекало так, что в образовавшейся духоте стало нечем дышать.

Внезапно за спиной раздался свист хлыста, а затем звучный удар, за которым тут же послышалось раздраженное ржание.

Его сиятельство поморщился.

Да, кони тоже устали тащить по грязи тяжелую карету, но увы — после того, как юный барон Невзун покинул свои владения, телепортационная арка стала недоступна, поэтому желающие посетить его негостеприимные земли были вынуждены добираться сперва телепортом до Нирицы, а затем — как все, пешочком. Или верхом, если позволяли средства. Даже если эти «желающие» выполняли волю короля и несли с собой высочайшее монаршее благословение на проведение ревизии в подвластных ему землях должников.